Цена звёздной пыли

Я до сих пор не помню всего, что происходило в тот вечер после моего положительного ответа на вопрос Ричарда. Заряд аккумулятора диктофона — предательски сел уже через несколько минут после приёма той самой стопки, а сменить его на более свежий, видимо у меня уже не вышло. Получил ли я ответ на свой вопрос — для меня остаётся такой же загадкой, как и то, почему я проснулся в обнимку с бочкой тёмного эля прямо посреди внутреннего двора особняка Ричарда. Словно в старые добрые времена студенчества, когда каждый из вечеров, проведённых на трезвую голову — считался потраченным впустую.

Глава 7

Проснулся я не с пустой головой, как обычно бывает после огромного количества спиртного, сжигающего разум словно напалм — поляну незаконно выращенного мака. Вместе со мной проснулась и та область памяти, в которой был записан фрагмент о последнем разговоре со своим начальником.

— Есть стандартный список вопросов, которые корреспондент ОБЯЗАН задать собеседнику во время интервью. Постарайся получить на них ответы. Очень постарайся. Так, словно от них зависит твоё место в нашей организации, и будь уверен, что так оно и есть.

Посему, пробравшись по затенённым коридорам особняка к заветному кабинету торговца, я с ходу задал самый первый вопрос, значащийся в списке под номером один, и подчёркнутый красным маркером аж три раза. В прошлый раз нам так и не удалось раскрыть тему полностью, но как раз этого и требовал жадный до сенсаций редактор. А ведь именно от удовлетворения его требований зависит премия любого из сотрудников нашей газеты.

— Война? — Ричард Тарталл Макдональд слегка сморщил и без того весьма морщинистую физиономию, словно в его кружке был вовсе не эль, но диетическая кола. Впрочем, там и правда оказалось вовсе не тёмное нефильтрованное, о чём явно кричал цвет самой жидкости. По всей видимости, торговец решил-таки перейти к более серьёзным напиткам. — Ну, чего вы зациклились на этой чёртовой войне? У меня есть идея получше! Как насчёт небольшой дискуссии о размере «глаз» моего секретаря?

Ричард частенько заставлял меня чувствовать себя не в своей тарелке. В данном же случае он умудрился выдать подобное в присутствии самого третьего лица, о котором шла речь — секретарь торговца буквально на минуту забежала в кабинет, чтобы сверить какие-то документы. Благо, казалось, что она совершенно не услышала слов своего начальника.

— Я, пожалуй, откажусь, — моя попытка выдавить из себя улыбку была явно замечена собеседником, и тот явно сделал для себя некую отметку о моей личности в воображаемой записной книжке.

— Как скажете, мой дорогой друг. Хотите узнать о войне? — на мгновение я было подумал, что его вопрос носил вовсе не риторический характер, и даже открыл было рот, чтобы ответить. Но Ричард всё же продолжил свою мысль, не забыв смочить пересохшее горло очередной порцией напитка. — Хорошо. Я могу сказать лишь одно о той чёртовой неразберихе, унёсшей жизни уймы хороший людей, и поразившей кошельки добропорядочных граждан не хуже нефтяного кризиса далёких двухтысячных. Республика напрочь проиграла ту далёкую войну.

— Что вы имеете в виду? — одним быстрым движением руки я извлёк из нагрудного кармана рубашки заветную сигарету и закурил. Было слегка странно дымить дешёвым аналогом табака в помещении, пропитанном ароматом настоящего, качественного листа. — Мы ведь победили, разве нет?

Старый торговец в свою очередь лишь рассмеялся и опалил зажатую в пухлых губах, огромную сигару. Подобные табачные изделия можно было весьма редко встретить на полках даже специализированных магазинов, ведь стоимость каждого экземпляра зачастую попросту превышает цену всех ста процентов акций самих торговых точек.

— Не понимаю. Что тут смешного? — я уже был готов услышать нечто безумное и безусловно, очень интересное. Однако, старался не согнать нависшую ауру интриги, поэтому оставил на лице как можно более правдоподобное изумление. Разумеется, тщетно.

Ричард Макдональд некоторое время молчал, собирая осколки мыслей в единую фреску контекста. Тогда я впервые заметил за ним подобное, ведь до этого он казался весьма разговорчивым, и даже легкомысленным. Убедительно разговорчивым.

— Что вы думаете о возможности перемещения во времени?

Я едва не рассмеялся. Настолько шуточным и даже глупым показался мне тот безобидный вопрос, услышанный от величайшего торговца современности, с самым серьёзным выражением, что я видел на его обветренном лице, за всё время наших бесед. — Ах, да. Я люблю научно-фантастическую литературу, если вы об этом, — я не вполне был уверен, тот ли ответ ожидал услышать от меня собеседник, поэтому просто передал инициативу в его руки.