Цена высшему образованию (СИ)

- Я хочу совсем другой пищи. Я только прикоснусь к ним, - И я тут же впился жаркими губами в торчащие соски. Она обвила мою голову руками, затем отодвинулась и впилась в мои губы. Я совершенно потерялся, я даже Розу перестал видеть, меня звало ее лоно с такой силой, что сопротивляться было бесполезно.

- Я вижу: ты так нетерпелив, − сказала она, и ее личико было совершенно спокойно. − Честно признаться, я этому рада. Я тебе подарю то, что тебе не сможет подарить ни одна женщина. А подожди, я сниму и это, - произнесла она, снимая миниатюрные, шелковые трусики. - Тебе нравится то, что ниже пупка? Можешь погладить эти кудряшки. Когда они вспыхнут огнем, тогда, о...тогда я сама тебя изнасилую.

Я почти не помню, что было дальше, потому что было все так необычно. И самой вкусной пищей на земле я не мог насытиться, не мог погасить огонь, который зажгла во мне Роза.

Когда мы оба испепелились настолько, что от нас остались только веревки, Роза поднялась первая и в костюме Евы бросилась в воду. Я последовал за ней. Мы накупались вдоволь, а затем бегали по пляжу, как Адам и Ева, но я больше стеснялся Розы, чем она меня. Но так как она все время убегала от меня, я видел только ее спину. Поймать ее было практически невозможно. Она поняла это и спряталась за кустом. Я подкрался, поймал, схватил на руки, покружился немного и бережно положил ее на теплый песок.

- Ах ты, петушок мой милый! поймал свою курочку, а теперь топчи ее, - сказала она и сама повернулась на спину. Но, увы, я понял, что от меня толку мало. - Ну, иди, что медлишь? А, ты устал. Это я виновата, измучила тебя. Я сейчас реабилитируюсь: слегка поглажу, и он оживет, ты только не думай ни о чем, думай только о том, что я тебя люблю и что я вся твоя. Сейчас, милый, сейчас. Сейчас тебе будет хорошо, очень хорошо. Ложись на спину. Я приму его, как только он оживет. Там ему будет лучше.

Мягкой ладошкой она едва коснулась спящего змия, который тут же вспыхнул как спичка и затвердел.

 Экая прелесть, − сказала она, не отрывая глаз. - Вот он уже мучается. Нет, нельзя его так оставить. Ты всегда содержи его в чистоте, не дари его женщинам дурного поведения, которые могут наградить тебя любой болезнью и тогда... его можно целовать и сосать как самую сладкую конфетку. А пока пусть он сражается с моей... , она тоже не дура...ждет этого сражения.

***

Всю ночь, как голодные звери мы пожирали друг друга и оставались целыми, а к утру наши силы иссякли. Мы вздремнули, а когда солнце поднялось и стало жарко, стали собирать свои вещи.

- Никогда не думал, что женщина может быть такой сладкой, что с ней можно испытать нечто неземное. Ты...я люблю тебя всю, каждую черточку твою люблю, я никогда тебя не оставлю...слепую, хромую, какой бы ты ни была. Ты меня поработила, и я готов быть твоим вечным рабом. Откуда ты такая взялась, почему ты раньше мне не встретилась? Никогда не вздумай изменять мне, потому что в каждом мужчине живет Отелло и во мне он живет, я могу задушить тебя от ревности.

Я смотрел на нее как зачарованный. Она была пропорционально сложена, слегка упитана, но не толста и от тела ее исходил приятный запах неведомых мне духов. Ниже пупка четко выделялся бугорок, который теперь принадлежал только мне, и эти два шара и эти пухлые губы, и эти голубые глаза. "Боже, благодарю тебя, что ты создал женщину на земле. Ты сделал ее такой совершенной, ты ей так много дал, она не только яблоко раздора, но и плод усмирения нашей гордыни, источник радости и любви к жизни!", думал я, уронив ей голову на грудь.

- Мой милый Ленский! я думаю, что никто тебя не застрелит на дуэли из-за меня. У тебя такие печальные и красивые глаза, все за них отдать можно! Поцелуй меня еще! я хочу целоваться с тобой все время. У меня никогда раньше не было такой ситуации, чтобы я с парнем так быстро, так скоропалительно сошлась. Ты меня, видать, приворожил.

- Да, да, я волшебник, я сделаю так, что ты навсегда останешься со мной, несмотря на мою бедность.

- Самое большое богатство- это человек, он дороже всех остальных богатств на земле.

 У тебя очень красивая фигура, ты вылитая Афродита, я просто полюбуюсь тобой, как обнаженной Махой. Не думай, что во мне живет только мужчина, и я не умею контролировать свои действия. Я сейчас вернусь, не уходи никуда.

 А куда мне уходить?

Я встал, прошелся по пляжу. Нигде ни души. Я вернулся обратно: боялся, чтобы кто-то не похитил мое сокровище, или чтобы она сама не убежала от меня.