Цена высшему образованию (СИ)

- Ты мне уже надоел, не звони больше. Почему? Да потому что ты кисель...и то, что у тебя там только для курицы, но не для женщины, такой как я. У меня друг... Он уже ждет, я пошла. Больше к телефону не подойду. Гм, только попробуй, я позвоню в милицию.

Она бросила трубку, повернулась ко мне и произнесла:

- Пойди, сделай что-нибудь, чтоб не тарабанил этот телефон. Сделай замыкание, что ли...

Я сидел, не шевелясь. Я чувствовал, что у меня самого произошло замыкание, и что мне больше не хочется ни этих губ, ни объятий, ни того, что у нее там...горит и требует массажа, возможно, всю ночь с короткими перерывами. Я лихорадочно стал соображать, как же выйти из этого положения, в которое попал по своей наивности.

- Ну что ты? Я вижу, ты скоро заснешь.

Она стала расстегивать халат, а я вместо того, чтобы искать ее роскошную грудь, ткнул вилку в очередную порцию отбивной.

- Ну, поешь, а потом приходи в спальню. Я жду тебя...голенькой.

Она как кошечка неслышно посеменила в спальню, оставив меня одного. Я не знаю, как, но я свалился на диван и заснул. Когда вернулась Лена и улеглась рядом, я проснулся и понял, что не имею права больше лежать, как бревно. Ее жаркие губы впились в мои, а ладошка, такая мягкая и такая жаркая начала делать круговые движения по моему животу.

Любой мужчина в этой ситуации похож на зверя и с невероятной скоростью бросается на свою зверюшку. Я окончательно проснулся и попытался сделать то же самое. Я раскидал ватные ножки Лены, но в самый ответственный момент, когда надо было проникнуть в открытую форточку, моя плоть...повисла веревкой.

Лена тяжело вздохнула и ушла в спальню, не сказав ни слова.

Опозоренный, я стал лихорадочно соображать, что делать, почему так получилось, почему именно в тот момент, когда надо было войти в сказочные апартаменты, я не сумел этого сделать. "Этого не может быть, - сказал я себе и поднялся с кушетки. - Надо еще раз попробовать".

Свет луны рассеивал мглу через стекла окон, и я свободно прошел в спальню, где на роскошной кровати почивала Лена, слегка посапывая. Рядом на кушетке была убрана постель. Это для меня. Я сел, скрючился, поглядывая на Лену и, особенно на ее выставленную из-под одеяла, ножку.

Вперед! Сказал я себе и переполз на кровать. Лена, будучи сонной ни на что не реагировала. Она лежала голенькая. Я без труда очутился на ее груди и раскинул ее ножки, как веревки, чтоб приступить к своим обязанностям. Но вышел только суррогат: Лена даже не среагировала и только ручками стала выталкивать меня из-под одеяла.

Я повиновался. Мне нечего было сказать, у меня не было оправдания. Я тихонько сполз, как раненый уж, ушел на кухню, облачился в свою жалкую одежду, прошел в прихожую, не зажигая света, бесшумно миновал дверь и вышел на улицу.

Боже, как много свежего воздуха, сколько свободы, как тепло на еще безлюдных улицах, как прекрасно, что я вырвался на волю из душного помещения. Нет, никогда я больше не попадусь на эту удочку, ведь я не бугай, а человек и постели должна предшествовать влюбленность. Такой контакт возможен только, когда люди любят друг друга настолько, что простое прикосновение приносит радость. В этом случае мужчина не может быть беспомощным, если девушка позволит овладеть ею.

2

Надо искать работу и переводиться на заочное отделение. Эта мысль пришла задолго до сна и всю ночь не давала мне покоя. Но кому я нужен, кто меня возьмет на работу? К тому же я решительно ничего не умею делать. Нигде профессии не обучался. Университет это звучит громко, но после его окончания одна дорога - в школу в качестве преподавателя языка и литературы. А что если обратиться в областное управление народного образования? Пошлют в какую-нибудь сельскую школу в начальные классы. Ну и ладно.

Общежитие мне выделили, а стипендию забыли - на что я буду жить? Две трехлитровые банки с тушенкой на неделю - две. Если бы хоть холодильник был, а так один раз, вскрыв банку, поешь, а потом выбрасывай: тушенка начинает издавать нехороший запах.

Я все же отправился в университет и стал под дверью декана.

- Вы, почему не на лекции? Случилось что-то? Ну, заходите, объяснитесь, - сказала Вера Александровна, не скрывая загадочной улыбки. Она была еще очень молода, симпатична, не так давно защитила кандидатскую диссертацию. На той стороне Днепра у нее был великолепный дом, а должность это почти ректор.

Словом, ей нечего было жаловаться на судьбу, да она этого и не делала. Конечно, человеку в таком положении грех не улыбаться, не светиться радостью и счастьем и не пойти навстречу просителю, будь-то студент или преподаватель, тем более, если просьба была незначительна.

- Вера Александровна, я погиб...вернее, я на грани погибели

- Да что вы говорите? Вы пока живы и вы передо мной. Говорите же скорее и по существу.