Цена успеха

— Опять отговорки! Я отказываюсь верить, что ты настолько беспомощна, как пытаешься показать. Миллионы матерей работают. Возьмем хотя бы Бинки. Насколько мне известно, Тодд не опаздывает на работу, чтобы отвезти детей в школу. Скажу больше, когда родился Майкл, Бинки еще училась на юридическом факультете. И она не просила мужа повременить до тех пор, пока выиграет дело в Верховном суде.

— У юристов и архитекторов все по-разному. Сравни, сколько женщин попадается среди юристов и сколько — среди архитекторов.

— Прости, зря приплел сюда Бинки. Я хочу сказать одно: ты все время ставишь какие-то условия и, если они выполняются, тут же находишь новые отговорки…

— Это не отговорки, а реальные причины.

— Алекса, мы ходим по замкнутому кругу. Скажи прямо, ты хочешь заводить ребенка или нет?

— Хочу — как только стану компаньоном.

— А если ты не станешь им еще несколько месяцев?

Алекса колебалась. От волнения ей стало даже трудно дышать.

— Ну… надеюсь, все-таки стану.

От напряжения у Филиппа побелели губы.

— Меня такой ответ не устраивает. Все! Я пошел спать.

Филипп поднимался в спальню в отвратительном настроении. Впервые со дня их знакомства он увидел в карьере жены серьезное препятствие материнству. Самое ужасное, что она, похоже, верила собственным оправданиям и решила, что, став компаньоном, выполнит наконец свое обещание, вот только он уже устал в это верить.

Взять, к примеру, ночные кошмары. Они что, сразу исчезнут, как только Алексу сделают компаньоном? Или историю с ее братом, о котором она никогда не говорила. Наверное, это ужасно — потерять ребенка. Возможно, на родителей Алексы эта смерть подействовала так сильно, что они старались не слишком привязываться к дочерям и спрятались от реальности в мире музыки. Вероятно, Пейдж и Алекса чувствовали себя ненужными, покинутыми?

Филипп не мог не вспомнить, что говорила о материнстве Гейл. Господи, большинство нормальных пар хотят иметь детей! И он не принадлежит к меньшинству, считающему, что можно прекрасно обойтись и без потомства.

Алекса несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Кто бы мог подумать, что этот вечер превратится в горячую дискуссию о детях? Наверное, следовало раньше более четко дать понять Филиппу, что, пока не ясна судьба проекта, о беременности не может быть и речи.

Она медленно поплелась в спальню, заметив, что в комнате Брайана тихо. Впрочем, почему бы и нет? Он уже добился того, чего хотел, — испортил ей настроение и привлек внимание к собственной персоне.

Филипп еще не спал. Полностью одетый, лежал на кровати, заложив руки за голову.

Алекса села рядом и посмотрела на мужа.

— Прошу тебя, не сердись.

— Я не сержусь. Я в отчаянии, Алекса. Любовь — это еще не все. Когда два человека стремятся к разным целям…

От слов, которые остались недосказанными, у Алексы вдруг засосало под ложечкой.

— Значит, дети — это все, что тебе нужно от нашего брака? — прошептала она.

— Нет, конечно, нет! Но мы же сразу договаривались, что заведем детей, и я ждал пять лет…

— Знаю. И сейчас я прошу тебя подождать еще чуть-чуть.

Филипп медленно встал. Потом так же медленно обошел вокруг кровати, остановился напротив Алексы, сцепившей руки на коленях.

— Боюсь, мы зашли в тупик. — И, помолчав, добавил: — Если мы не договоримся, нам придется разъехаться.

У Алексы перехватило дыхание.

— Не верю, что ты мог сказать такое!

— Как видишь, сказал, и серьезно. Решение за тобой. — Филипп смотрел на жену, как на постороннюю. Алекса никогда не видела у него такого взгляда. — Продолжать в том же духе бесполезно. Нам будет только хуже.

Алекса медленно встала, ее глаза застилали слезы.

— Но… но я люблю тебя.

Филипп сглотнул.

— Я тоже тебя люблю, но я не могу заниматься с тобой любовью. Этот нерешенный вопрос встал между нами.

Какая-то ее часть готова была броситься ему на шею и пообещать все, чего он пожелает, но другая часть, более трезвая, ужаснулась тому, что Филипп мог предъявить ей такой ультиматум.

Несколько мгновений они молча стояли и смотрели друг на друга.

— Филипп, я не знаю, как быть! — закричала Алекса. — Я не могу сейчас об этом думать, завтра у меня очень важная встреча…

— Что ж, даю тебе на раздумья всю следующую неделю и еще одну, пока меня не будет. Если ты ничего не решишь к тому времени, то, боюсь, не решишь никогда.

— Но это же шантаж! Если я нужна тебе только для продолжения рода, можешь уходить прямо сейчас!

— Хорошо, я уйду. — Филипп достал свои чемоданы и начал без разбору бросать в них все подряд: носки, рубашки, белье.

Алекса стояла посреди спальни, дрожа от страха и гнева. В висках стучало: «Неужели это происходит с нами?»

Наблюдая, как Филипп складывает вещи, она чувствовала себя героиней телефильма. Так и казалось, что сейчас зазвучит музыка, начнется рекламная пауза, а затем последует неизменный хэппи-энд.

Филипп защелкнул замки на чемоданах и поднял их.

«Нужно его остановить!»

— Брук в отпуске, но если в мое отсутствие ты что-то решишь и надумаешь мне позвонить, Кэй знает, где меня искать.

Прежде чем Алекса придумала, что ответить или сделать, муж спустился по лестнице и ушел.