Олег оглаживает меня полупьяным и каким-то голодным взглядом, сглотнув, подхватывает под бёдра и рывком притягивает к себе. Я замираю в ожидании, даже не дышу… И он вторгается так, будто завоёвывает и покоряет, сметая все преграды, но сейчас я жажду этого вторжения. Размеренные поначалу толчки вскоре становятся всё быстрее, мощнее, порывистее. Руки его всё крепче сжимают мои бёдра. Удовольствие накатывает волнами, чаще, сильнее, пока не разрывается слепящими искрами оргазма. Ещё несколько секунд – и Олег изливается мне на живот. Лицо его выглядит сейчас непривычно – совсем нет жёсткости в его чертах, нет мрачной тяжести во взгляде. Он и правда как будто пьян.
И только тогда я понимаю, что дали свет, но смутиться не успеваю – Олег притягивает меня к себе, прижимает к груди всё ещё часто и мощно вздымающейся. Обнимает крепко и в то же время с нежностью, зарывается лицом в волосы на макушке. Я чувствую щекой жар его кожи, слышу неистовое биение сердца. Я вдыхаю его запах, и меня захлёстывает странное желание – ни о чём не думать, не шевелиться, застыть в этом моменте, если не навсегда, то надолго. И пусть бы ничего больше не было: ни Шубина, ни Стасика, ни завода, ничего, только мы вдвоём…
Я сбежала в ванную.
Блаженный дурман понемногу отпускал, и холодком под кожу пробирались стыд и горькое раскаяние. Почему самое сильное удовольствие у меня всегда влечёт за собой угрызения совести? Тогда после нашей близости я, глупая, всерьёз считала себя чуть ли не падшей.
Однако сейчас всё ещё тяжелее. К сексу моё отношение стало, конечно, проще. Но… это же не просто Олег, симпатичный парень, превратившийся в безумно притягательного мужчину. Это Миллер, чьё имя ещё позавчера внушало мне ужас, ненависть, отвращение. А сегодня, сейчас?
Натирая распаренную кожу мыльной губкой, я твердила себе: он – зло. Он – враг. Он – бездушное чудовище. Причём не просто пешка подневольная, что творит непотребства по приказу сверху, он – тот, кто эти приказы отдает.
У меня не может быть с ним ничего общего. Между нами пропасть.
И то, что произошло сейчас между нами, это постыдно и ужасно. Я предала всех и вся, и себя в первую очередь.
Хотя… что уж сразу – предала? Просто ошиблась, дала слабину. Всё-таки это не просто злодей Миллер, это Олег, мой Олег. А прошлое не так-то просто перечеркнуть. Да и я не железная, а он такой… кто угодно бы не устоял.
Но такой ошибки больше не повторится. Никогда.
Однако стоило мне выйти из ванной и взглянуть на Олега – он стоял у окна, опершись обеими руками о край подоконника, – стоило увидеть его смуглое, рельефное тело, как уверенность моя дрогнула. Ну нет, сказала себе, я всего лишь восхищаюсь его мужественной красотой. Я же не совсем слепая, в конце концов.
Заслышав мои шаги, он обернулся.
Хорошо, что он надел хотя бы брюки, но лучше бы и рубашку, чтобы всякие ненужные мысли не лезли… Однако поймав его долгий, потемневший взгляд, я вновь ощутила прилив душного волнения и сладкую дрожь предвкушения.
Разлад тела и разума – вот как это называется!
Я присела на край дивана, целомудренно запахнув полы халатика, и больше для себя, чем для него твёрдо сказала:
– Олег, я хочу, чтоб ты знал – то, что сейчас между нами произошло… это... не знаю, как объяснить... но я всё равно не смирюсь с тем, что вы делаете. И не отступлю. Ни за что. Да, для меня наша... встреча ничего не изменила.
Олег ответил не сразу, но его ответ заставил меня дрогнуть:
– Для меня – изменила.
Затем, не отрывая взгляда, он неспешно подошёл ко мне, сел рядом, взял мою руку, потянул на себя и чуть отвёл назад, заставляя повернуться к нему лицом. Господи, смотреть в его глаза вблизи – это всё равно что падать в бездонную пропасть. И жутко, и волнующе, и…
Вот его ладонь легла на мой затылок, и дыхание у меня тотчас сбилось. Он медленно, невыносимо медленно, как мне казалось, сокращал расстояние между нами. Я не выдержала, сомкнула веки и почти сразу ощутила прикосновение его губ на своих губах. Сначала лёгкое и нежное. Почти невесомое. Но стоило мне ответить на его поцелуй, как он, рвано выдохнув, привлёк меня к себе плотнее и завладел губами нетерпеливо и требовательно.
Я не могу поддаться!
Я не могу устоять…
Эта ночь полностью опустошила меня. Лишила сил. Обесточила. Хоть это и была приятная усталость. Внутри ещё гудело, постепенно утихая, наслаждение.
У меня столько роилось вопросов, которые хотелось задать Олегу, но распалённое, а теперь сомлевшее в сладкой истоме тело требовало покоя, умиротворения и сна. Веки отяжелели – разомкнуть невозможно. И сама я как прильнула к Олегу, попав в кольцо его рук, так и не пыталась отодвинуться, погружаясь в дрёму, как в омут.
Проснулась я внезапно, как будто вынырнула. В первую секунду не могла понять – что не так. Не так, как обычно.
Моя комната, мой диван, лежу калачиком на краю, но на полу разбросана одежда, я полностью обнажена, а бок затёк под тяжестью мужской руки.