Цена предательства

Утро, ранее, морозное, Тфуль, беспокойно и сердито оглядываясь, вошел в палатку, где временно размещался наследник и, соответственно, военный штаб ардорской армии. Видя меня, сидящего на стуле у стола просторной палатки, он, неловким движением придерживая меч, обратился к Заку с разрешением побеспокоить наследника. Ему, видно было, как можно скорее хотелось окончить поклоны и приветствия и сесть за дело перед картой, где он чувствовал себя на месте. Он пришел ко мне с гениальной идеей, которая, я не сомневаюсь, изменила ход войны.

Это был план нового подхода к войне с креландцами, который он придумал, наблюдая за особенностями ведения боя имперцами и конечно, учитывая наличие у них огненных орудий. План основывался на том, что операционная линия врагов слишком растянута и что вместо того, или вместе с тем, чтобы действовать с фронта, загораживая дорогу креландцам, нужно было воздействовать на их слабые края, тыл и сообщения. Тфуль начал разъяснять свой план Николасу.

— Они не могут удержать всей этой линии. Это невозможно, я отвечаю, что мы прорвем их; дайте мне пятьсот человек, я разорву их, это верно! Эту новую систему он называл — партизанская.

— Ну что это такое? Продолжай. — поддержал его Зак.

Тфуль покраснел, как девушка (так странно было видеть краску на этом умном, старом лице главнокомандуещего), и смело начал излагать свой план разрезания операционной линии неприятеля между хребтом Мэдиссона и северного окончания линии фронта — Медвежьего зуба. Тфуль жил в этих краях и знал хорошо местность.

Одним из самых осязательных и выгодных отступлений от так называемых правил войны, по мнению Тфуля, есть действие разрозненных людей против людей, жмущихся в кучу. Такого рода действия всегда проявляются в войне, принимающей народный характер. Действия эти состоят в том, что, вместо того чтобы становиться толпой против толпы, люди расходятся врозь, нападают поодиночке и тотчас же бегут, когда на них нападают большими силами, а потом опять нападают, когда представляется случай.

План его казался несомненно хорошим, в особенности по той силе убеждения, которая была в его словах. Мы с восторгом поддержали эту идею.

Я, со своей стороны, настаивал, что буду наносить разрушения врагу с разных сторон. Наша задача, по моему мнению, должна состоять в том, чтобы, хаотически и быстро передвигаясь вдоль линии фронта, заходя то спереди, то с боку, то сзади, наносить быстрые неожиданные удары по креландцам, постоянно появляясь в другом месте. Наиболее слабым местом в этом плане, по моему мнению, было то, что наша группа становилась совершенно автономной, я не хотел, чтобы большое количество людей знало о том, где я планировал ударить. Эта идея вызвала волну протеста. Как всегда единственным, кто оказался на моей стороне, был верный Томеррен. Я почувствовал волну благодарности к нему в тот момент.

— Ты понимаешь, тупица, — горячился громкий Зак, — после прошлого провала нашей тайной миссии, было решено, что мы были жертвой предательства! — он вскочил и начал мерять огромными шагами палатку. — Слишком много людей знало о наших планах, о том где и, главное, кто ты! Мы так и не нашли предателя.

— Слишком опасно — поддержал его Николас.

Я заметил, что после того трагического сражения, ребята очень изменились, они как будто прибавили тридцать лет, их лица осунулись, постарели. Только Томеррен оставался неизменным шутником.

— Я так полностью поддерживаю Рема — он ободряюще хлопнул меня по плечу, — Рем обладает наимощнейшей магией — это спасет весь Ардор, — я согласно кивнул. Мы прекрасно справимся малой группой, на этот раз будем более осмотрительны, — я опять согласно кивнул. — мы сидим здесь, окруженные взволнованными охранниками, как малые дети! Прихлопнуть всех этих гадов одним ударом, — он ударил кулаком по открытой ладони, — Рем, брат, не слушай этих трусов, обожглись один раз и поджали дрожащие хвосты, — он широко улыбнулся, — давай раздавим их, хлопотно убивать каждую вошь в отдельности, если их у тебя сотни. Эти твари не такие уж мягкие, и давить их ногтем в конце концов надоедает.

Я заметил, что Николас, слушая эту пламенную речь мрачнел больше и больше.

— Мне не нравится, — повторил Зак, Лиэм согласно кивнул;

Тфуль задумчиво собрал складки на своем высоком умном лбу.

— Рисковано, — сделал он вывод;

Томеррен с вызовом ждал моего ответа. Я молчал. Спорить с ними было бессмысленно. Я думал.

— После гибели Лукаса и ребят… — взволнованно начал было Лиэм

— Кстати, о несчастном нашем друге Лукасе, — перебил его Томеррен. Вы все повторяете, что он погиб, нет, помните, он пропал — остался там, кто видел его мертвым, как мы все видели очевидную смерть Аддриана? — Зак скривился. — Думаю, никто не усомнится, что я с охотой отдал бы собственную жизнь ради его спасения, — продолжал Томеррен. — Но если уж с полной откровенностью, то лучше и для нас, и для всего Ардора, если Лукас погиб в борьбе с имперцами.

— Ты отдаешь отчет в своих словах, Томеррен?