Цена ошибки. Вернуть дочь

Судя по выражению лица Игоря, своей маленькой победе обрадовалась я рано. Как руководителю ему ничего не стоило отказать мне в трудоустройстве. Досадное чувство защемило в груди, и я была готова встать и просто уйти, чтобы не устраивать с ним спор на эту тему. В конце концов, пойду работать не по специальности. Что уж.

Однако ответ Игоря удивил, а его забота о Насте показала, что его слова о ней были не просто словами. Он действительно о ней беспокоился.

При Снежане Олеговне я не стала задавать ему никаких вопросов, а вечером, когда он приехал к нам, не удержалась и спросила, почему же он всё-таки согласился.

– Потому что мне действительно нужен финансист, которому я могу доверять. Честно говоря, я даже боялся, что ты сама откажешься, и мне придётся тебя уговаривать, – прозвучал ответ.

– Ой, вот это неправда, – не поверила ему. – Не такой уж я востребованный специалист, особенно если учесть, что не имею опыта.

– Правда, Лиза. Ты ответственная. И потом, у меня тоже нет никакого опыта. Так что придётся набираться его вместе. – В его глазах загорелся озорной блеск, какой я видела ещё в школе.

Вся моя жизнь очень сильно изменилась. В ней не было ни дня без Игоря. Он неизменно проводил каждый вечер с моей девочкой, которая зная, что тот придёт, ждала его и даже скучала, выглядывая в окно чёрный внедорожник. В выходные Богатырёв старался вывозить нас, устраивая различные развлечения, или мы просто гуляли в парке, где Насте ужасно нравилось кататься на горке или бегать по ледяному лабиринту. Со стороны мы смотрелись как обычная семья, и я начинала верить, что так и есть. Если бы не появившаяся, ставшая чуть ли не навязчивой, привычка: в каждой девочке, примерно одного возраста с Настей, я искала знакомые черты.

– Лиза, мы обязательно найдём её, – до меня донеслись слова Игоря.

Я отвернулась от чужой девочки, за которой наблюдала. Не думала, что он заметит.

– Извини, – пробормотала, пряча взгляд.

– Тебе не за что извиняться.

Никакой информации о ребёнке, которого я родила, так и не было. Проверка документов показала, что все девочки, родившиеся в этот день, жили в семьях. На мою просьбу, проверить каждую, проведя тест на родство, капитан не пошёл, объяснив, что это является нарушением конституции о неприкосновенности частной жизни. Тем более не каждая мать даст согласие на проведение такой экспертизы по тем или иным обстоятельствам. Это меня очень насторожило. Слова Елены Сергеевны о «помощи» отца Игоря я не забыла.

Когда я спросила об этом Дэвиса, он мягко, по-отечески, объяснил, что иногда родителями ребёнка являются совсем не те, кто ими записан, и «раскрывать» такие секреты спешат далеко не все. Но по моей просьбе были проверены даже детские дома.

– Значит, я никогда не увижу свою дочь? – Мой голос дрогнул, и я почувствовала на своём плече руку Игоря. Его прикосновение давало поддержку, но не могло заполнить пустоту в моей душе.

– Елизавета Андреевна, когда у меня будут на руках все факты, только тогда я смогу дать вам точный ответ. Я не могу давать вам ложную надежду, или наоборот разбивать её, не имея доказательств.

– Значит, вы что-то знаете? – Я уцепилась за двусмысленность фразы.

– Ещё не всё, – прозвучало с некоторой загадочностью. Я бы даже сказала: с удовлетворением. – Но я всегда довожу дело до конца, каким бы… неожиданным оно ни было.

Мне показалось, что Йен хотел дать другое определение, но настаивать больше не стала. В его правилах не было сообщать о промежуточных результатах. Об этом он предупредил сам, и подтвердила Надя. Это Игорь настоял на встрече, попросив для меня сделать исключение и ответить на появившиеся вопросы. Дэвис ушёл, а я всё смотрела ему вслед.

– Лиза, – позвал Игорь и накрыл мою руку своей. Мы сидели в том же кафе, где впервые встретились с Дэвисом. – Я хочу удочерить Настю.

– Что? – ответила рассеянно, глотая ком, застрявший в горле.

– Я хочу удочерить Настю. Хочу, чтобы она называла меня папой.

– Игорь, но она не твоя дочь, – напомнила ему.

– И что? По документам Настя твоя дочь. Мы поженимся, и я смогу её удочерить. С этим проблем не будет. Тем более ты дала ей моё отчество.

Этот разговор возник не впервые. Игорь уже поднимал его, но тогда я не ответила, а попросила немного подождать. И Игорь ждал.

Я понимала, что полная семья намного весомее, чем мать-одиночка. Но, как объяснила мне Снежана Олеговна некоторые нюансы, даже это не поможет, если наша настоящая дочь росла в благополучной семье. Ведь другие родители могли быть точно такой же жертвой, ничего не ведая о подмене.

Ситуация казалась настолько безнадёжной, что я не знала, что лучше: узнать, что наша малышка росла в доме-малютки, или, что у неё есть заботливые и любящие родители, которые обожали её, считая своей. Как я любила Настю, свою маленькую егозу, без которой не представляла ни одного дня. Сама мысль, что найдутся её настоящие родители, и мне придётся от неё отказаться, приводила в дикий ужас. Или, что ещё хуже: мне предстоит сделать выбор между ними. Вот этого я боялась больше всего, потому что выбрать одну из двоих будет выше моих сил.