Цена манильской сигары

Вынослив, трудолюбив, неприхотлив и скромен карабао. Природа отпустила ему немного времени — в среднем лет тридцать. Однако за двадцать пять лет своей жизни этот буйвол столько сил отдает человеку, что хоть памятник ему ставь. И ставят. На Рохасе, самом красивом, самом оживленном бульваре Манилы, застыл карабао из металла. Скульптор придал ему не совсем свойственные черты — сделал гордым, даже величественным, совсем не таким, как в жизни, хотя никакого отступления от реальности. Если разобраться, то на гордость и на величие он имеет полное право. Карабао выполняет самые разнообразные и очень важные для крестьянина работы: обработку полей, обмолот зерна и перевозку урожая. Часто видишь, как по обочине скоростного шоссе движется карабао к городу из какой-нибудь дальней деревни. Чаще всего тянет длинную телегу с кустарными поделками — плетеными корзинами, шляпами, стульчиками, циновками, игрушками. Среди груза есть и такой, который возница укладывал, наверное, тайком от карабао: пуговицы, мундштуки, рукоятки ножей, сумочки, ремни, сделанные из рогов, копыт и кожи отживших свой век буйволов или тех, которых пустили на мясо.

Одним словом, трудится карабао изо всех сил и пользу приносит немалую, хотя священным объявили не его, а другого быка, который значится в распространенном на Востоке и пришедшем из Китая календаре двенадцатилетнего животного цикла.

Карабао привлекает внимание не только скульпторов, писателей, художников, но и философов, этнографов и даже социологов. Полагают, что некоторые черты филиппинцев — медлительность, основательность, трудолюбие, скромность — в какой-то степени складывались под влиянием карабао, любви к нему. На примере поведения этого животного социологи часто иллюстрируют процессы, которые происходят в жизни сельского общества.

В 50-х годах на Филиппинах насчитывалось до четырех миллионов карабао (всего в мире карабао и родственных им американских буффало, африканских быков, итальянских буйволов около 130 миллионов голов, из них только три процента поголовья находится вне Азии). В последующие десятилетия число карабао стало резко сокращаться. Причин немало: разорение крестьян, наступление крупных хозяйств, применяющих механизмы, сокращение территории выпасов. Наконец, химические средства защиты растений от болезней и вредителей делают для карабао несъедобными травы, листья деревьев. Этих животных не только стало меньше, но и сами они уже не так выносливы, как были раньше. Но и без такого карабао крестьянину не обойтись.

— Как были при каоабао, так при нем и остались, — печально говорит Лог Кихо. — Хоть мы все очень любим нашего верного помощника, но понимаем, что трактор лучше. Да, видно, не пришло еще его время.

БАРОНГ

Дизайнеры в поисках новых и оригинальных красивых и практичных моделей одежды давно приметили филиппинский баронг. Он даже вошел в европейские справочники и представляется как «нарядная светлая мужская сорочка». В одном из них утверждается, что «баронг означает еще тяжелый, большой нож, которым пользовалось мусульманское население Филиппин». Это неверно. Баронг есть баронг. Правда, ранее нарядную сорочку называли «баро» или еще точнее — «баро нг тагалог». Впоследствии частица «нг» стала присоединяться к слову «баро» и образовалось слово «баронг».

Каким же образом баро превратился в мужскую сорочку баронг, длинная история. Начало ее относится примерно к XVII веку, когда многие филиппинцы носили одежду, похожую на ту, в какой они встретили Магеллана. Это была полотняная просторная блуза, доходящая до пояса, без воротника и рукавов. У некоторых штаны заменял кусок яркой материи, окаймленной зачастую золотым шитьем. На голове можно было увидеть тюрбан. По большим праздникам на плечи еще набрасывалась пестрая шаль, скорее даже плащ (в таких костюмах сейчас выступают исполнители традиционных филиппинских танцев). Конечно же, в немалой степени одежда менялась с приходом в страну испанцев, китайцев, американцев и других чужеземцев.

Испанцы в XVIII веке носили на Филиппинах рубахи с твердыми стоячими воротничками, башмаки и шляпы. Такие наряды нравились филиппинцам, однако позволить себе подобную роскошь могли только богачи. Население победнее продолжало ходить босиком или в соломенных шлепанцах. Однако к праздникам и они принаряжались: повязывали на шею платочки, надевали широкополые шляпы.

Что же с сорочкой? Она постоянно видоизменялась — стала длиннее, приобрела рукава без манжет. Знать и богачи, дабы выделить себя среди прочего люда, поверх баронга надевали еще одну рубаху, подлиннее. Брюки тоже удлинились, так что касались земли, а кроме того, их делали более узкими.