Цена головы

Когда письмоводитель принес газеты, Мегрэ встретил его бодрой шуткой. Но как только остался один, схватил трубку телефона.

– Алло!. Бригадир Люкас не звонил мне?

– Пока нет, господин комиссар.

Мегрэ стиснул зубами черенок трубки. Было девять утра. Вчера в пять пополудни Жозеф Эртен ушел с бульвара Распайль, и бригадир Люкас отправился за ним.

Неужели Люкас не мог найти возможности позвонить или передать записку с каким-нибудь полицейским?.

Отогнав зародившиеся было опасения, Мегрэ позвонил

Дюфуру. Взял трубку сам Дюфур.

– Как дела?

– Спасибо, комиссар. Я уже хожу по квартире. Завтра думаю выйти на службу. Шрам у меня все же останется здоровый. Вчера доктор снял повязку, и я наконец мог посмотреть. Непонятно, как он не проломил мне голову…

Вы нашли его?

– Не волнуйся, найдем. Разъединяю, а то меня может вызвать коммутатор: я жду звонка.

В кабинете было нестерпимо жарко, железная печка раскалилась докрасна. Мегрэ не ошибся: почти тотчас же раздался звонок, и он услышал в трубке голос бригадира

Люкаса:

– Алло! Это вы, шеф?.. Не разъединяйте, мадмуазель…

Полиция?. Алло!. Алло!.

– Слушаю, Люкас… Где ты находишься?

– Я в Морсане.

– Где?

– Есть такая деревушка на берегу Сены, в тридцати пяти километрах от Парижа.

– А тот?

– Не беспокойтесь. Он у себя дома.

– Морсан неподалеку от Найди?

– В четырех километрах. Я не хотел звонить из Найди, чтобы не вспугнуть его. Ну и ночка была, шеф!

– Рассказывай.

– Сначала он водил меня по Парижу, и я уж думал, что это никогда не кончится. Он, видимо, сам не знал, куда идти. В восемь вечера решил встать в очередь за бесплатным супом на улице Реомюра. Простоял почти два часа.

– Значит, денег у него больше нет.

– Поев, он потопал дальше. Это поразительно, но парень, видимо, просто влюблен в Сену. Он ни на шаг не удалялся от нее… Алло!. Не разъединяйте, мадмуазель…

Вы слышите меня, шеф?

– Продолжай.

– Он дошел по берегу до Шарантона. Я думал, он уляжется спать под мостом – он ведь еле держался на ногах. Но он, наверно, двужильный. От Шарантона направился к

Альфорвилю, а оттуда двинулся по дороге на Вильнев-Сен-Жорж. Стемнело, дороги были размыты дождем.

Через каждые полминуты нас обгоняли машины. Словом, если еще когда-нибудь такое повторится…

– …ты проделаешь то же самое. Дальше.

– Вот и все. Мы отмахали тридцать пять километров!

Представляете себе? А дождь все усиливался. Но парень ничего не замечал. Я так измучился, что возле Корбейля чуть было не сел в такси. В шесть утра мы все еще шагали.

Правда, мы уже пересекали лес, что между Морсаном и

Найди…

– Он вошел в дом через дверь?

– Вы знаете эту харчевню? Самое обычное заведение для шоферов: там кормят, продают табак, газеты и выпивку. Думаю, что даже галантерею… Он свернул в узенький переулочек и перелез через стену. Потом вошел в сарайчик, куда, очевидно, на ночь загоняют скотину.

– Это все?

– Почти. Через полчаса старик Эртен закрыл ставни и отпер свою лавочку. Он был совершенно спокоен. Я зашел выпить стаканчик, и он ничем не выдал своего волнения.

Тут мне повезло, я встретил местного жандарма на велосипеде. Я приказал ему продырявить шину и оставаться под этим предлогом в харчевне, пока я не вернусь.

– Молодец!

– Вы находите?. Вам хорошо там сидеть в тепле, а я вымазался в грязи по самые уши. Ботинки промокли насквозь. Рубашка сопрела… Что мне делать?

– Чемодана у тебя, конечно, нет.

– Только чемодана мне не хватало!

– Возвращайся в харчевню. Наври там что хочешь. Что ты ждешь товарища, с которым вы договорились встретиться…

– Вы приедете?

– Пока не знаю. Но учти, если Эртен скроется от нас еще раз, я могу полететь ко всем чертям.

Мегрэ положил трубку и растерянно огляделся вокруг.

Затем приоткрыл дверь и позвал служителя:

– Слушай, Жан. Как только я уйду, позвонишь следователю Комельо и скажешь… Хм… Скажешь, что все идет благополучно и что я буду держать его в курсе событий.

Понятно?. И повежливей. Как можно больше почтительных слов.

В одиннадцать часов комиссар вылез из такси у кафе

«Купол». Войдя в бар, он сразу же увидел инспектора

Жанвье. Как все начинающие, Жанвье, стремясь принять непринужденный вид, прикрылся газетой, однако заметно было, что он ее не читает.

В противоположном углу Ян Радек небрежно помешивал ложечкой кофе со сливками.

Радек был свежевыбрит, в чистой рубашке, и его курчавые волосы причесаны тщательнее, чем вчера. Лицо светилось сдержанной радостью.

Бармен Боб узнал Мегрэ и хотел было сделать ему предостерегающий знак. Жанвье за своей газетой тоже выразительно гримасничал. Однако Радек свел на нет все их маневры. Он обратился прямо к Мегрэ:

– Присядьте ко мне. Чем вас угостить?

Радек вежливо привстал. Он еле заметно улыбнулся, каждая черта его худого лица говорила о незаурядном, остром уме.

Мегрэ, большой и грузный, приблизился к столу Радека. Он схватился за спинку стула с силой, которая могла бы его сломать, и уселся.

– Вас уже отпустили? – спросил комиссар, глядя в сторону.