Цена двуличности. Часть 3

Ваан безропотно подчиняется, и его тихие шаги — единственный звук, раздающийся в погруженном в тишину доме. Я же, прежде чем вернуться внутрь, оглядываюсь.

Улица в пределах видимости — пуста и безлюдна. Лишь косые лучи заходящего солнца, каким-то чудом умудрившись прорваться между плотно стоящими домами, то тут, то там порождают причудливые длинные тени на каменных стенах и брусчатке. То, что должно было дарить умиротворение, почему-то вселяет тревогу.

— Шиз?

Ваан уже стоит у лестницы и недоуменно смотрит на меня.

— Все в порядке? — осторожно спрашивает он.

— Да, просто… Здесь так тихо и безлюдно, — отвечаю я, перелетая через порог.

Дверь сама захлопывается за моей спиной.

— Меня это тоже… беспокоило, — чернокнижник криво усмехается и ставит ногу на ступеньку. — Обычно это плохой знак.

— В смысле?

— Видишь такое поселение — кидай массовое упокаивание не глядя, — мрачно отвечает Ваан. — И молись Суртазу, чтобы в этот момент к тебе со спины не полз упырь.

Я качаю головой, поняв ход мысли. Действительно, в обычном поселении такое безмолвие — не просто плохой, а очень плохой знак. Впрочем, между озомбевшим поселком и этой тихой столичной улицей есть разница: зомби просто упокаиваются, а вот личи могут и в ответ чем-нибудь припечатать.

Оказавшись на втором этаже, Ваан быстро осматривается.

— Нам вперед, — подсказываю я.

— Да уж тут я других вариантов и не вижу.

Чернокнижник издает нервный смешок и делает несколько шагов к двери в конце коридора. А затем, будто вспомнив, кто именно встретит его в другой комнате, он выпрямляет спину и сразу кажется чуточку выше. Хоть я прекрасно понимаю возможные ощущения Ваана, со стороны это выглядит довольно забавно.

Почти не останавливаясь, он толкает дверь и перешагивает через порог. Зависнув в дверном проеме, я вижу, что обе кушетки пусты. Перелетев через порожек и быстро осмотревшись, убеждаюсь, что Суртаза в комнате нет. Видимо, опять зашел в какую-то из соседних.

— Присядь пока, — предлагаю я, жестом радушной хозяйки указывая на кушетку, которую негласно считала своей — рядом с ней не было столика.

Ваан пожимает плечами и занимает предложенное место. Я же, пользуясь случаем, подлетаю к все еще стоящему возле левой двери ложу. С внутренним содроганием скольжу взглядом по простым и практичным формам — никакого украшательства, внешний вид каждой детали подчинен выполняемой ею задаче.

— Это… для чего? — чернокнижник тоже обращает внимание на эту своеобразную мебель.

— Суртаз намерен восстановить мое тело, — как хорошо, что мой голос не способен выдать ощущения, которые я испытываю по этому поводу, — для этого и понадобились кости.

— А… понятно.

В голосе Ваана слышится едва уловимое облегчение. От мысли о том, что мог подумать о предназначении этого ложа, мне становится смешно. Вместе со смехом притупляется и страх — я хотя бы уже могу смотреть на эту злосчастную мебель без содрогания. Снимаю с плеча сумку и ставлю ее на отполированную деревянную поверхность горизонтально разложенного изголовья.

Дальняя от меня — крайняя справа — дверь открывается с тихим щелчком, и я слышу шорох, с которым Ваан поднимается на ноги. Поворачиваюсь на звук и вижу, как чернокнижник почтительно склоняет голову перед вернувшимся Суртазом.

— Интересно, — задумчиво говорит Первый Некромант, неторопливо проходя мимо Ваана, — я представлял тебя чуть иначе.

Чернокнижник издает что-то среднее между тихим смешком и сдавленным стоном сквозь зубы. Бедняга, как же я тебя понимаю — он прошел совсем близко, чуть ли не зацепив мантией.

Мне даже не хотелось представлять, насколько же это могло быть больно. Тем более — для живого… Хотя, как знать, может именно бессмертные острее ощущают чужое могущество. Надо будет спросить у Суртаза…

…который, тем временем, подошел ко мне и поставил в ногах кровати небольшую шкатулку. Небольшая, с мою ладонь от запястья до кончиков пальцев, она была изготовлена из темного дерева с причудливым узором из серебристых прожилок.

— Не буду тебя долго мучить, ты мне пока пригодишься живым, — учитель поворачивается к Ваану, в его голосе слышна усмешка, — поэтому всего несколько вопросов.

— Как скажете, — покорно отвечает тот. Он все еще стоит со склоненной головой, и я вижу, как с кончика тонкого носа на пол падает капелька крови.

— Посмотри на меня, — приказывает Суртаз.

Чернокнижник поднимает голову и смотрит на Первого Некроманта. Спокойно, даже немного отстраненно, что ли. Неужели уже не страшно? Впрочем, сжатые челюсти и напряженность тела подсказывают мне, что это не так. Скорее всего, боль просто вытеснила собой страх.

— Кто говорил через тебя в последний раз?

— Я не знаю, — тихо отвечает Ваан. — По ощущениям их… много.

— Они часто связываются с тобой?

— Нет. Это четвертый… или пятый раз за несколько лет… кажется.

— О чем они говорили тогда?

— Они предупреждали об очередном вторжении…

Кровь струится по лицу Ваана и скапывает с подбородка то на ворот расстегнутой курки, то на пол. Но чернокнижник не обращает на это внимание.

—…и в каждый такой раз были неожиданности.

— Поясни.