Целый и невредимый (ЛП)

— Итак, Эш, из Эйдена ни слова о тебе не вытащишь. Чем ты увлекаешься, когда не работаешь в «Телепортируй Меня Латте»?

Я уставился на своего юного друга, прекрасно понимая, что на этот вопрос его надоумил его отец.

Эш слегка поерзал рядом со мной.

— Ну, я… эм… раньше я играл в футбол, еще в колледже.

— Правда? — заинтересованно выпалил Лаки. — На какой позиции?

— Кикер¹².

— Круто. Так ты хотел стать профи или просто ради удовольствия играл?

Эш слегка напрягся и бросил на меня быстрый взгляд.

— Нет, эм… я определенно хотел стать профи. Играл со средней школы и даже сумел получить стипендию.

— Вау, так ты, значит, был хорош, да? — вмешался Лаки.

— Да, — Эш кивнул и опустил глаза. — Достаточно неплох.

— Что случилось? — осторожно поинтересовался я, надеясь вытащить Эша из его мыслей.

Он начал бессознательно постукивать пальцами по столешнице из формики¹³, и я легким движением провел по его левой руке кончиками пальцев. Это прикосновение потрясло Эша, и он замер, посмотрев туда, где наши руки соприкасались, а затем поднял глаза на меня, его взгляд немного смягчился.

— Я серьезно заболел, — пробормотал он. — Сердце… я больше не мог играть.

Мгновение он смотрел мне в глаза, а затем слегка отодвинулся.

— Как насчет тебя, Лаки? Тебе нравится футбол?

Я слушал вполуха, пока Лаки объяснял, что ему больше нравится смотреть футбол, чем играть в него. Эш вновь расслабился, и я ощутил исходящее от его тела тепло. В какой-то момент он снова придвинулся настолько, что наши тела практически соприкасались.

Практически, но не совсем.

Его руки лежали на коленях под столом, и я видел, как время от времени он вытирает ладони о штаны. Я с трудом спрятал улыбку, осознав, что он делает то же самое, что делал я в кофейне.

Он нервничал.

Но это был хороший вид нервозности.

Он означал, что Эш понимает, наше «почти свидание» было в большей степени «свиданием» и в меньшей степени «почти».

— А теперь? Чем ты занимаешься ради удовольствия? — Лаки пнул меня ногой под столом, и я машинально глянул на него. Он сделал какое-то едва уловимое движение головой, которое, вероятно, подразумевало, что я должен присоединиться к разговору. Маленький паршивец. Я считал, он прекрасно справляется и без меня.

Эш снова положил руки на стол и начал возиться с оберткой от соломинки, наматывая ее вокруг пальца снова и снова, пока она не стала походить на бумажный штопор.

— Мне нравится играть на гитаре? — прозвучало скорее как вопрос, нежели утверждение.

— Серьезно? — спросил я. — Здорово. Что тебя к этому подтолкнуло? Я всегда жалел, что так и не научился играть ни на одном музыкальном инструменте.

— Мой отец играл на гитаре и научил меня некоторым вещам. После смерти он оставил свою гитару мне. В последнее время я просто возвращаюсь к игре на ней.

Я повернулся, чтобы взглянуть ему в глаза.

— Я бы с удовольствием послушал, как ты играешь.

Щеки Эша покраснели, а шея покрылась пятнами.

— Нет, боже, нет. Я ужасно играю. И если останусь на том же уровне, то никогда не смогу играть для кого-то. Бил… то есть, кое-кто однажды сказал мне, что я не очень-то в этом хорош. Думаю, мне нужно гораздо больше практики, прежде чем я смогу что-нибудь сыграть для тебя… для кого-нибудь, я имел в виду, — нервно произнес он.

Я осторожно накрыл ладонью его руку, лежащую на столе.

— Уверен, ты намного лучше, чем сам о себе думаешь. В любом случае, гораздо важнее, чтобы тебе самому нравилось то, что ты делаешь, чем чтобы это звучало идеально.

Эш глянул на мою руку, а затем вновь посмотрел мне в глаза.

— Да, ты прав, — кивнул он. — Хороший способ смотреть на вещи. Я же не пытаюсь стать профессиональным гитаристом или что-то в этом духе.

— Уверен, если бы захотел, то смог бы сделать и это тоже, — заметил Лаки. — По крайней мере, именно так мне сказал Эйден о моем желании стать врачом. Не обязательно быть идеальным совершенством, чтобы следовать за своими мечтами. Верно, Эйд?

— Верно, приятель. Нужно просто хотеть чего-то и быть готовым трудиться ради этого. Верить в себя, — автоматически ответил я, вспомнив тот день, когда Лаки мимоходом выдал, что такому парню, как он, ни за что в жизни не стать кем-то важным, вроде врача.

Эш внимательно изучал меня взглядом.

— Ты действительно в это веришь? — негромко поинтересовался он. — Что кто-то может следовать за своей мечтой, даже если не очень в чем-то хорош?

Его вопрос, казалось, подразумевает под собой нечто более важное, чем просто беседу о выборе карьеры. Я понял, что моя ладонь все еще лежит на его руке, поэтому несильно, но ободряюще сжал ее.