Целый и невредимый (ЛП)

Нет, я испугался того, что может случиться с Эйденом, но оказался бессилен остановить его. У меня даже не хватило сил его позвать, я практически свалился с больничной койки на пол.

И в конечном итоге произошло именно то, чего я боялся.

Мне каким-то образом удалось прийти в себя через несколько минут после того, как я отключился, как раз когда копы уже выволокли Эйдена из приемного покоя. Билли, как и следовало ожидать, орал всем, кто только соглашался его слушать, что засадит Эйдена за решетку. Я тщетно пытался привлечь внимание Билли в надежде, что смогу его утихомирить, но мне ввели что-то в капельницу на руке, и через несколько секунд сознание поглотила тьма.

Когда очнулся в следующий раз, я был уже в обычной палате, а не в приемном покое, а Билли сидел в кресле рядом с моей кроватью и разговаривал по телефону. Он не заметил, что я проснулся, поэтому я вновь прикрыл глаза, стоило уловить тему его разговора.

Эйден.

— Этот ублюдок сломал мне нос и ребра. Копы хотят, чтобы я приехал в участок и выдвинул обвинения. Они сказали, что Окружной прокурор может даже расценить произошедшее, как преступление. Сукин сын сгниет в тюрьме, — едва ли не с радостью сообщил кому-то Билли.

Я усилием воли проглотил образовавшийся в горле ком, ожидая, когда он закончит разговор. Затем выждал еще несколько минут, прежде чем зашевелиться, давая знать, что уже проснулся.

А потом… я снова превратился в того Эша, которого Билли любил больше всего на свете.

Нуждающегося, благодарного и очень извиняющегося Эша. Я надавил на все нужные места и взял на себя вину за случившееся в кофейне. А затем с готовностью согласился, что нет никакой необходимости посвящать копов в то, что произошло на самом деле. Сказал, что Билли прав, это исключительно наше с ним личное дело. И только когда он склонился надо мной и прошептал на ухо, что любит меня, я сделал то, чего Билли жаждал, как умирающий жаждет следующего вдоха.

Я умолял.

— Билли, пожалуйста, я просто хочу забыть все, что с ним связано, — я даже не осмеливался произносить имя Эйдена вслух. — Это была ошибка… Я все испортил. Не хочу снова проходить через это. Мы можем просто притвориться, что ничего не было? — прошептал я, заставляя себя проглотить слезы.

— Конечно, милый. Ты же знаешь, я все для тебя сделаю.

— Но если ты выдвинешь обвинения, будет суд, верно? — спросил я. — И он расскажет всем о нас с тобой. Он начнет распространять ложь о тебе, чтобы спасти себя.

Билли застыл надо мной и мне потребовалось все мое мужество, чтобы прикусить язык и промолчать, когда он прижал пальцы к синяку на моей щеке. Я знал, это не потому что он злится на меня, а потому что я указал на то, о чем он был слишком глуп, чтобы подумать самому.

— Ты всем скажешь, что он лжет, — произнес он.

Я мотнул головой.

— Нет, Билли, пожалуйста… я просто хочу обо всем забыть. Хочу, чтобы все вернулось к тому, как было. Я… я позабочусь о том, чтобы он держался от нас подальше, если ты… снимешь обвинения. Я знаю, как это сделать.

Потребовалось немного уговоров, но Билли в конце концов согласился, сказав, что сделает все, чтобы я был счастлив. Я подавил чувство невыносимой тошноты и попросил листок бумаги. Написать письмо Эйдену оказалось самой трудной задачей из всех, что я когда-либо делал за всю свою жизнь. Заполнение запретительного судебного ордера на его имя заняло второе место в этом списке. Только внимательно перечитав мое письмо, Билли, казалось, остался полностью удовлетворен его содержанием. Когда неожиданно появился брат Эйдена, Чейз, пришлось повторить вслух все то, что у меня едва хватило сил написать. Даже после того, как слишком уверенный в себе Билли вышел за водой, я все еще придерживался плана и оставался верен своей версии событий, игнорируя разочарование во взгляде Чейза.

Стоило брату Эйдена уйти, как меня все-таки вывернуло наизнанку, и я практически выблевал все свои внутренности. Вернувшись в палату, Билли тут же позвал медсестру, чтобы та помогла мне привести себя в порядок.

Начиная с того момента я соглашался со всем, что Билли говорил мне, и старался ни разу не упоминать имя Эйдена.

Хотя не переставая думал только о нем.

Даже сейчас, когда все тело кричало от боли, а Билли легко водил пальцами вверх-вниз по моей руке, Эйден был единственным, о ком я думал. Неужели, он действительно поверил тому, что я написал в том письме? Мне пришлось сформулировать его так, чтобы все выглядело реалистично, лишь бы Билли купился на него.

Что, если оно получилось слишком реалистичным?

Не важно, потому что это ничего не меняло. Да, моей целью было заставить Билли снять обвинения с Эйдена, но это вовсе не гарантировало того, чего я в действительности хотел. Это не спасет Эйдена. Мне удалось убедить Билли, что разрушив его бизнес, он спровоцирует нездоровый интерес к себе и ситуации в целом, люди начнут задавать неудобные вопросы о том, что на самом деле произошло между ними. Но я прекрасно знал, что в ту же секунду, как только я уйду от Билли, он ни перед чем не остановится. И сделает именно то, что грозился сделать.