Целуй меня в Риме

Из болтовни Бьянки я узнаю и другие новости из жизни семьи Веронезе. Средняя Лаура хорошо рисует и мечтает учиться живописи, но мама говорит, что художник – это не профессия, и настаивает, чтобы дочь в следующем году поступала на юридический. Потому что у подруги Джульетты дочка отучилась на юридическом и сейчас хорошо зарабатывает. А папе Карло на сотовый телефон звонила какая-то девушка, а мама взяла трубку и устроила скандал. Карло оправдывался, что это его ученица, с которой он занимается подготовкой к вузу, но мама разбила несколько тарелок и чашек, прежде чем утихла и простила его.

Жаль, что я не знала об этом раньше – купили бы сегодня с Роберто новый сервиз для его мамы. Какой пылкий у нее темперамент, оказывается!

– А когда вы с Робби поженитесь? – внезапный вопрос Бьянки застает меня врасплох, и я роняю резиночку. Пока наклоняюсь за ней, уже готовая косичка успевает расплестись, и мне приходится повторить заново. Девочка нетерпеливо ерзает в ожидании моего ответа.

– Не знаю, мы пока не решили, – отвечаю я. После того, как она выболтала мне всю правду о себе и своей семье, мне особенно неловко ее обманывать.

– А где будет свадьба? У нас или в Москве? Хорошо бы в Москве, мне так охота посмотреть на медведей… Ой, ты же сказала, что их там нет. – Бьянка разочарованно умолкает, а я заканчиваю ее прическу и подталкиваю к зеркалу на дверце шкафа.

– Готово, смотри!

Бьянка довольно крутится у зеркала, трогая косички, заплетенные вокруг головы в стиле принцессы.

– Как круто! Спасибо, Марина! – Она налетает на меня и крепко обнимает, а я растроганно глажу ее по голове, стараясь не испортить прическу.

На ее радостный вопль сбегаются Лаура, Роберто и родители – все в доме, кроме Франчески. Девочка показывает им свою прическу, они довольно ахают.

– Марина, да у тебя талант! – хвалит меня синьора Джульетта. Она переоделась в нарядное летнее платье в цветочек, которое делает ее фигуру еще более пышной, а выразительные глаза подчеркнула густыми черными стрелками. На мне такие бы смотрелись вульгарно, но Джульетте с ее яркой внешностью они идут.

Лаура тоже надела красивое платье – изумрудно-зеленое, которое ей очень к лицу. Но разглядев лицо Лауры, я едва не вздрагиваю. Она повторила макияж своей матери, но жирные и неровные стрелки на глазах совсем не идут девушке ее возраста. Надо же, Бьянка говорила, что Лаура любит рисовать, но теперь я вижу, что наносить макияж она совсем не умеет. Может, ее мать права в том, что художницы из нее не выйдет и лучше ей стать юристом.

Когда родные выходят вслед за Джульеттой, я касаюсь плеча Лауры:

– Можно тебя на минутку?

– Мне не нужны косы, – Лаура трясет гривой зеркально гладких волос. – Я уже распрямила волосы.

– Ты их распрямляешь? – удивляюсь я.

– Ну да, постоянно. Волнистые они некрасивые. – Она любовно пропускает черную прядь сквозь пальцы без маникюра.

– А мне всегда хотелось иметь волнистые волосы, – признаюсь я.

– Поверь мне, ничего хорошего, – Лаура кривит губы. – С ними столько мучений! Так что ты хотела? Узнать какие-нибудь тайны Роберто?

– Что? – Я вздрагиваю и мотаю головой. – Нет. Просто я привезла с собой палетку с тенями, они как раз подойдут к твоему платью. Хочешь попробовать?

В таких же темно-карих, как у матери и брата, глазах Лауры загорается интерес, но она с сомнением пожимает плечами:

– Вообще-то я уже накрасилась. Неохота смывать.

– Обещаю, ты не пожалеешь! Все будут смотреть на тебя.

Мне удается сыграть на ее желании оказаться в центре внимания, и девушка убегает в ванную, чтобы смыть свои ужасные стрелки. А в комнату заходит Роберто с моим чемоданом.

– И что это значит? – спрашиваю я.

– Нам выделили эту комнату для ночлега, – виновато объясняет босс и закрывает дверь, прислоняясь к ней спиной.

– И где тогда будешь спать ты? – хмурюсь я.

На кровати с розовым покрывалом хватит места для двоих. Но делить постель с боссом я не собираюсь!

Роберто беспомощно оглядывается. Маленькая комната заставлена мебелью, но нет ни одного клочка пола, где бы мог устроиться на ночлег высокий здоровенный мужчина.

– Могу спать в кресле, – Роберто кивает на хлипкое розовое кресло на колесиках, на котором сидела Бьянка, пока я ее заплетала.

Оно выдерживает вес девочки, но его накачанную в спортзале тушу точно не выдержит. И хитрец это прекрасно понимает.

– Но если вдруг мама к нам заглянет, – предупреждает он, понизив голос и делая шаг ко мне, – то сразу все поймет.

– Зачем это твоей маме к нам заглядывать ночью? – настораживаюсь я.

– Ну, иногда она заходит, чтобы подоткнуть одеяло, – смущенно отводя глаза, признается он.

– Напомни, сколько тебе лет? – спрашиваю я, хотя прекрасно знаю ответ.

– Тридцать, – не чувствуя подвоха, отвечает он. – А что?

– И мама до сих пор подтыкает тебе одеяло? – Я закатываю глаза.

– Это было давно, – обиженно сопит Роберто. – Я уже пять лет не живу с родителями. Но вдруг она по старой памяти зайдет?

– И что ты предлагаешь? – сложив руки на груди, хмуро спрашиваю я.

Босс стреляет глазами на кровать, потом на меня:

– Это моя кровать, тут хватит места двоим.