Целительница его сердца (СИ)

— Пресвятая Кала, я впервые в жизни такое вижу! — благоговейно пробормотала Ава. — это же просто немыслимо! Они — богатые, леди и лорды, а он их мыть…

— Наказал. — пожала я плечами. — И правильно сделал.

Но тут мы обе замолчали, потому что мажористая троица стала болтать, думая, что их никто не слышит.

— Куратор так на меня посмотрел, Владислава, я уж думала, что дух мой наружу выйдет, так он меня захватил…

— Брось, Антония, не говори глупостей! — фыркнула блондинка, мечтательно закатив глаза. — Дарк Омар Винтер только на меня смотрел! Только меня заметил! Выделил из всех!

— Угу, конкретно так выделил. И махать шваброй отправил! — хмыкнул со смешком крутившийся рядом Элвин.

— Я видела, как сверкнули его глаза, как только он меня заметил. — обиженно пробормотала блондинка.

— А, по-моему, Влада, он на замухрышку глаз положил!

— Заткнись, Элвин! — вскрикнула Владислава, запустив в рыжего грязной меловой тряпкой. — Что за ерунда приходит тебе в голову?

— Да, Элвин, на кой демон ему та замухрышка сдалась? Давай лучше цветы поливай, больше пользы будет.

— И все же, — не унимался Элвин, — он нас наказал, а не их! И как вас на место поставил! И кстати, из тех двух сироток, та замухрышка, что постройнее, и с розовыми глазами, ничего такая будет!

— Фу, Элвин, — скривилась от омерзения Владислава, — ты еще на танец ее пригласи на балу! Вот мы все поржем — сын герцога, огневик, и сиротка-замухрышка… ахахаха!

Все трое мерзко так заржали, мне же стало неприятно. Но что еще ждать от этих отмороженных мажоров?

— Эта замухрышка мне ответит! — сузила глаза Владислава. — Я ее уничтожу! А куратор будет моим, вот увидите!

— Будешь его на балу соблазнять? — уточнил Элвин.

— Эй-эй, я тоже на него глаз положила, Владислава! С чего ты взяла, что куратор твой? Он мой, ясно тебе? — стукнула черенком швабры Антония.

— Куда тебе с твоим рылом куратора соблазнять? — весьма невежливо прошлась по внешности подруги Владислава. — Твой удел — некромант Гури, или на крайняк, Элвин, но никак не сэр Дарк Омар Винтер.

— Это мы еще посмотрим! Предлагаю честную битву за сердце куратора!

Мы с Авой переглянулись.

— Вот дуры, тьху ты! — сплюнула подруга.

— Курицы. — подтвердила я.

Почему-то мне стало обидно, за то, что они так спокойно делят меж собой куратора, хотя… он меня очень пугал. Пусть делят. Лишь бы он ко мне больше не подходил.

— Ава, а про какой бал они говорили? — поинтересовалась я, когда мы отошли подальше.

— Наверно, про Зимний. — пожала плечами соседка. — Первый день зимы не за горами. А еще и новый куратор пожаловал. Кстати, в честь его приезда собирались бал давать.

— А-а…

— Но нам с тобой, от этого ни холодно, ни жарко. — грустно вздохнула Ава.

— Это почему? — удивилась я. — Балы не для всех студентов?

— Для всех. — еще горше произнесла Ава. — Вот только ты сама не захочешь туда идти.

— Почему?

— Потому что не в чем. Слышала, как богатые смеялись над нами, называя замухрышками?

— Сами они замухрышки!

— Они-то наденут лучшие костюмы и платья! Наряды за год до события шьются. А у таких как мы, платья только форменные. Коричневые. Уж лучше не ходить на бал вовсе, чем припереться в этом убожестве…

Ава сетовала на нашу тяжкую сиротскую долю еще минут пять, но в итоге увела меня на этаж выше и выдала тряпку и ведро.

— Ты моешь аудиторию мадам Узэнии, а я весь коридор второго этажа.

Кивнув в знак согласия, я подхватила ведро, швабру и тряпку, и вошла в гулкое пустынное помещение. Без студентов тут было даже вроде как зябко, и прохладно. Утром я была очень взбудоражена и не поняла этого, но сейчас холод пролезал под платье, заползал в грубые ботинки, сквозняк так и норовил продуть. Завязав платок посильнее, я принялась за работу.

— Эй, ты! — прошелестело в абсолютной тишине. — Псссс! Слышь!

— Кто здесь? — остановилась я махать шваброй.

— Это я! — тонкий шелест исходил из громадных шкафов, заполненных склянками с заспиртованными останками животных.

Брр ну и гадость.

— Я здесь, освободи меня! — шелестело нечто, но я никак не могла понять, какая из заспиртованных зверушек решила ожить на мою голову.

Глава 10

— Ну же, еще миг и я просто задохнусь от это вони! — отчаянно пропищало сверху.

Блин, надо действовать. Мало ли какая живность по случайности в склянку залезла.

Я придвинула тяжеленную деревянную скамью из последнего ряда, залезла на нее, приподнялась на цыпочки и ахнула:

— Дохлая крыса…

Та самая, которую меня так старательно и мстительно заставляла оживить мадам Узэния!

Вот только сейчас крыса была не очень дохлой, но выглядела плохо. В наглухо закрытой склянке, наполненной желтоватой мутноватой жижей.

Нельзя же так над бедным животным издеваться! Не раздумывая я схватила склянку, и откупорила крышку, едва не свернув себе тонкое запястье.

Крыса пулей вылетела на стол, и принялась громко и забавно чихать. Я тоже чихнула. Запах аммиака стоял просто невыносимый.

— Не крыса, а крыс! — встал на задние лапки зверек, отчихавшись и откашлявшись. — И не дохлый, а вполне себе, теперь оживший!