Цель вижу (СИ)

— Я вытащу тебя отсюда, клянусь, — хрипло и отчаянно прошептал Пятый, и я в ответ в отрицании замотала головой, улыбаясь и не сумев удержать слёзы.

— Позаботься о себе, понял? — со смешком сказала я. — Неужели так быстро забыл о своём обещании? День Рожденье, забывака, помнишь?

Я нежно стёрла с его щеки слезу и кивнула женщине, потому что, если они сейчас же не уйдут, то я совершу что-то безрассудное и отчаянное, что ни к чему хорошему не приведёт.

Я сделала пару шагов назад, не сводя взгляда с Пятого, стараясь запомнить его как можно лучше. Когда его начали уводить, он как будто очнулся, начал кричать проклятия и угрозы, пытался вырваться и воспользоваться способностью.

Он кричал что-то и мне, но я даже не слушала. И пока они не исчезли в голубой вспышке, всё сжимала дрожащие пальцы и не сводила жадного взгляда с Пятого.

Когда в комнате никого не осталось, я рухнула на колени и закричала.

========== Глава 19. Альбом ==========

***

Солнечный свет бил в глаза, и я поморщилась, крепче прижимая к себе плюшевого зайца. Было холодно — опять Пятый сдёрнул одеяло. Из него бы вышла неплохая замена моему бывшему начальнику — такой энтузиазм к работе и большой болт, который он клал на мнение окружающих, обеспечили бы ему головокружительный успех и систематические тренировки по прокачке сарказма.

— Пя-я-ять, — простонала жалобно я. — Дай ещё пять мину-у-ут…

Мне не ответили, и я, чертыхаясь, приоткрыла веки, с удивлением обнаруживая себя не в кровати, а на полуразрушенном мосту. В руках был отнюдь не заяц, а бутылка крепкого виски, что объясняло Сахару во рту и полное отупение.

Я неуклюже села и пустым взглядом уставилась вдаль. Небо было кроваво-красным, и я зачарованно смотрела на него, ожидая чего-то, чего и сама не смогла бы объяснить.

Задев рукой полупустую бутылку, я проследила, как зелёное стекло с этикеткой, на которой была изображена жизнерадостная красавица, полетело вниз, с едва слышным звоном разбиваясь о камни. Дальше я не думала.

Встав на дрожащие ноги, я раскинула руки в стороны и подошла к самому краю. Полы платья яростно трепал усилившейся ветер, будто предупреждая. Я застыла на самом краю, взвешивая все «за» и «против».

Голову прострелил смутный протест, и из-под душного ворота был вынут крестик, поржавевший и давно продетый в грубую верёвку вместо ажурной цепочки. Мне казалось, что Он смотрел на меня с немым укором, и мои пальцы задрожали.

— Я не виновата… Не виновата! — крикнула я, не жалея сил. Я задыхалась. — Это не грех! Не! Чёртов! Грех! Просто…

Вздохнув, я опустила голову, думая, что же следует за пресловутым «просто». Руки сжались в кулаки, тут же расслабляясь.

— Я устала, — на выдохе выдавила я. — Боже, я так устала… Почему именно я? Неужели я заслужила этого?.. Ответь же мне… Ответь! Скажи!

В груди закипел огонь, и я тряхнула рыжими кудрями, начиная бессмысленно кружить на самом краю.

— Я больше не могу… Не могу терпеть! — кричала зло я, чувствуя, как больно впивается в сжатый кулак металл. — Это всё ты виноват! Ты! Почему ты это допустил? Разве не было среди людей достойных? Почему ты не оставил в живых их? Почему не убил меня? Почему обрёк меня на эти муки?! Почему?!

Переведя дыхание, я зло уставилась на крест и начала горячо шептать, будто в забытье:

— Это лишь твоя вина… Твоя, твоя! Ты оставил людей… Оставил меня. Развлекаешься, смотря на мои мучения? Так я положу этому конец! Отправляй меня хоть в самые глубины Ада, мне не нужен такой Бог! Не нужна ни твоя помощь, ни твой самосуд… Мне ты не нужен… Ты! Я… Мне никто… Никто не нужен…

Рука задрожала, и я, не давая себе ни шанса на сомненья, размахнувшись, выбросила крест.

Сглотнув, я встала на край пропасти и посмотрела на красное, как кровь, небо, чувствуя, как в глубине души поднимает мрачная и отчаянная решимость.

Но прежде чем я успела сделать шаг, бетон под моей ногой с тихим треском обрушился, и я закричала, рефлекторно хватаясь за опору. Руки заболели, а сердце зашлось в бешенном ритме, но я, приложив оставшиеся силы, смогла подтянуться и, загнанно дыша, отползти от края.

Лежала я на бетонных плитах недолго.

Изо рта вырвался всхлип, и я, пошатываясь, побежала вниз, туда, куда в отчаянной злости отбросила крестик, который долго выбирала в церковной лавке с мамой.

Нашла я его быстро по чистой случайности — на него попал свет, и он едва заметно сверкнул, притягивая взгляд. Подбежав, я робко взяла его в ладони и поднесла к лицу.

Я замерла в нерешительности, пока мне на лицо не попал луч света — на небо медленно поднималось солнце, и кроваво-красное небо расчертили светлые лучи. По лицу побежали две солёные дорожки.

Руки осторожно и мягко сжали крестик, с трепетом притягивая его к бьющемуся сердцу. Ноги ослабели, и я рухнула на колени, всхлипывая и шепча просьбы о прощении и сбивчивые молитвы.

Те слова, что шептала я тогда с мольбой, раскаянием и трепетом, навсегда отпечатались в моей памяти и подарили мне что-то, что гораздо важнее надежды.

***