Цель вижу (СИ)

— Надеюсь, этот чудик не пристрелил меня во сне, а ко мне сейчас не подойдёт проводник в рай, — пробормотала себе под нос я, когда почувствовала, как в нос забивается неповторимый запах свежести.

Трава была мягкой, как шёлк, солнечные лучи не слепили, а вокруг меня стояли книжные шкафы, своей высотой превосходя самые смелые высотки в Москве.

— Какие же комплексы были у того, кто это построил, — не изменила я себе даже в этой неопределённости. — Но чёрт, эти сны начинают надоедать…

Привстав на локтях, я смачно зевнула, слушая, как тихо журчит ручей где-то неподалёку.

— Интересно, если я засну и здесь, то эффект бодрости от долгого сна помножится на два?

Но спать не хотелось, и уже через пару мгновений я шла по поляне, любопытно вертя головой.

— Так-так-так… На чём я в прошлый раз остановилась?

Взяв красную книгу, небрежно скинутую на землю, и открыв её на середине, я поняла, что читаю про свой восьмой Новый год на моменте, где я открываю подарок с большой куклой. В голове подтверждающе пронеслось воспоминание, и я легко скривилась от головной боли.

— Разве во сне ты не должен чувствовать боли? — пробормотала я себе под нос, потирая голову. — Опять загадка, вылезшая в не самый подходящий момент…

Поставив книгу на место, я снова поддалась своему любопытству, подумав, что будет, если я уничтожу в книге пару страниц.

— Если смогу, — поправила я себя. — Вдруг земля развергнется под ногами, и я с криком упаду в пучины Ада? Ну, или просто ничего не произойдёт, но это уже не так интересно…

Просидев на траве не менее получаса, я наконец-то решила вырвать страницу о последней записи в дневнике, который я ежедневно вела, чтобы расставить мысли по полочкам и притвориться, что пишу отчёты-письма родителям, которые те непременно получают и улыбаются. Короче говоря, моя нынешняя жизнь строится по больше части на осознанном самообмане, и, когда вернусь, мне предстоит совершить несколько визитов к психологу… Или к психиатру.

Найти определённую книгу в этой «библиотеке» было, мягко говоря, сложновато, учитывая, что до большинства я не могла и дотянуться.

— Если это имитация моего подсознания, то она достаточно плохая для меня, — посетовала я. — Хей, ты!.. Как же тебя… Товарищ, отвечающий за здешний порядок! Почему не придумал ничего поудобнее? Ты что, не проходил курсы цифровизации? Книги — прошлый век, теперь все давно уже пользуются компьютерами… Смекаешь?

Разумеется, ничего не произошло, я разозлёно пофыркала и посмеялась над собой, чтобы зайти за поворот и чуть не получить разрыв сердца.

Компьютер — точь-в-точь как у меня при работе в Комиссии! — смиренно стоял так, будто бы всегда там и находился, хотя клянусь, пять минут назад тут не было и стола. Стул на колёсиках приглащающе был повёрнут в мою сторону, и я с подозрением оглянулась по сторонам.

— Спасибо, — осторожно поблагодарила я. — Не хочу наглеть, но… А ты можешь достать и шоколад?

На столе появилась вазочка с моими любимыми — бельгийскими — конфетами, и я справедливо посчитала, что если я и сошла с ума и на самом деле бегаю по улицам в неглиже, крича что-нибудь в роде: «Я так обожаю шутки Джейн!», то надо пользоваться и бонусами, что больной мозг мне предоставляет.

Конфеты таяли во рту и были просто невероятными, такие я пробовала лишь во Франция от фирмы известнейшего мастера Жан-Поль Эвина. Технология их изготовления невероятно сложна, — вот уж о чём я знала бесконечно много, так это о шоколаде — а стоили они так, будто бы ты покупаешь хорошенький автомобиль. Но чёрт побери, какими они были вкусными…

Я зажмурилась и неожиданно для себя разревелась, жалея, что всхлипы мешают мне полностью отдаться во власть наслаждения. Целый год я не ела ничего, что хоть приблизительно можно назвать вкусным, и сейчас, получив желаемое… Оказывается, мне это не хватало.

В вазе осталась одна конфетка, и я с трепетом взяла её в руки и приложила к груди, думая, что если — нет, когда — я встречу родителей, то свалюсь в обморок от неверия и счастья.

Положив её в рот, я не спеша жевала, растягивая удовольствие, и привычно начала бить по клавишам клавиатуры. На рабочем столе была лишь одна папка — «Морозова Александра Андреевна», а вот то, что было в ней… Было уже интересней.

Вся моя жизнь от первого вздоха до моего нахождения здесь, миллионы папок, в которых содержались и другие, имелись и документы, так подробно расписывающие моё существование, что впору было нервно икать от мысли, что за мной наблюдает сталкер всю долбаную жизнь.

Разумеется, было объяснение логичнее и проще — но уже не такое интересное — вполне возможно, что, постоянно напрягая способность, я спровоцировала скачок развития, который, зараза, не помогал ни вернуться домой, ни придумать, что делать с Комиссия, а мог лишь…

— Ну, помочь с нехваткой шоколада, — пробурчала с красными глазами и набитым ртом я. — Интересно, это место… может воспроизводить ощущения, которые я когда-либо испытала? А если я захочу попробовать на вкус звёздную пыль?