Цель – Перл-Харбор

– Значительно, – кивнул Орлов. – Правда, небезрезультатно. Мне удалось организовать встречу Черчилля с Рузвельтом. Совершенно неофициальную и внезапную… Черчилль, кстати, молодец, воспринял новую информацию и новые обстоятельства очень… нет, не спокойно… по-деловому. Двигался сквозь время и пространство, даже не спрашивая, как это возможно. Не нервничал даже, почти…

– Ему некогда нервничать, – усмехнулся в усы Сталин и стал набивать трубку. – Нам всем некогда нервничать. Нам нужно выжить. И обеспечить выживание наших государств. В этом смысле Рузвельту куда проще. Он может решать, прикидывать и выбирать время вступления в войну…

– Если бы все зависело от него, – сказал Орлов, – он бы уже давно отдал приказ. Он, между прочим, сказал, правда, понизив голос, что кое в чем завидует вам, Иосиф Виссарионович. Вам не нужно объяснять толпе необходимость того или иного действия. Решили занять Западную Украину – заняли. Решили ударить по Финляндии – ударили. А он вынужден уговаривать, лавировать…

– И Черчилль его поддержал, я полагаю?

– Да, конечно. Цитирую: «Мне бы сейчас не помешал небольшой тридцать седьмой год. Хотя бы пару месяцев из него».

Сталин закурил, не комментируя. Выпустил струйку дыма.

– Ладно, покончили с лирикой, перешли к делу, – сказал наконец Сталин. – Вы организовали встречу…

– Да, вначале я уговорил Черчилля, что нужно ее провести и нужно отправиться для этого в Америку… э-э… не самым обычным путем.

– Мягко выражаясь.

– Да. Господин премьер-министр слушал меня не перебивая, потом осушил стакан бренди и сказал: черт с вами, тащите хоть в ад, лишь бы эти чертовы янки вступили в войну. Он отправил личную телеграмму с просьбой тайно принять его личного посланника. Тайно и немедленно. Через пару часов после получения телеграммы. Рузвельт удивился, но свое согласие дал. И предложил место встречи. Сами понимаете, визит Черчилля в Белый дом не мог пройти незамеченным…

– Вы слишком много времени тратите на детали, – сказал Сталин. – Меня не интересует, как именно и где проходила эта беседа. Меня интересует ее результат. И в меньшей степени – ее ход.

– Ну ладно, как хотите. Я думал, вас заинтересует реакция президента на появление премьера… Он, кстати, тоже неплохо перенес неожиданность. Правда, задал Черчиллю несколько проверочных вопросов… подробности встречи на «Принс оф Уэлс», те, что не могли попасть в прессу. Они ведь беседовали лично, без свидетелей… Убедился в том, что Черчилль настоящий, и дальше говорил только о деле.

– Он подставит свой флот под удар? – спросил Сталин. – Вопрос ведь и в этом?

– И в этом тоже. Для того чтобы подставить флот под удар, ему нужно поставить в известность командующего флотом. Как минимум.

– И тут он снова позавидовал мне…

– Может быть, но вслух он этого не произнес. Он сказал, что мог бы вызвать к себе Киммеля и надавить на него, тот, в конце концов, не девочка и тоже хочет войны.

– …Ну так вызовите этого чертового адмирала к себе и пообещайте содрать с него все бирюльки, если он попытается возражать! – прорычал Черчилль. – Чего вам бояться? Японской авиации? Чушь собачья! Скопище старья с недоделанными косоглазыми пилотами. Как только они появятся над Перл-Харбором или Сингапуром, наши истребители уничтожат…

– Может быть, – наклонил голову Черчилль. – Если опустить эмоциональность вашей оценки состояния японской авиации, мои советники придерживаются того же мнения.

– Ну, так что вам мешает? Вам не нужно ничего особого делать. Просто не поднимайте уровень готовности флота. Танцы, пляж, гулянки – чем еще занимаются ваши моряки, когда наши воюют? Японская разведка все это фиксирует, и рано или поздно…

– Да, конечно. – Рузвельт не обиделся. – Гулянки, пляж… Но ведь, извините, не я передумал получать удар. Если верить вашему молодому другу, это Ямамото отказался от мысли нанести удар. Так?

– Так, – кивнул Орлов. – Но мы над этим сейчас работаем…

– Вы, простите, это кто? Ваш акцент…