Цель – Перл-Харбор

Это в Сети можно было говорить о том, что наши не сдаются, что в едином порыве за Родину, за Сталина! В Сети это выглядит очень красиво и патриотично. Некоторые убогие в это даже искренне верят… И пусть верят. А он, Андрей Владимирович Торопов, знает, как оно было. Вслух об этом не говорит, вслух он бичует и обвиняет преступников перед памятью народной…

Если доказать свою полезность Третьему рейху, то можно заполучить вполне аппетитный кусочек этого мира. Где-нибудь в Крыму… Или на Кавказе… И немного обслуживающего персонала из местных. В конце концов, человек, оказавший такие услуги рейху, может рассчитывать на благодарность фюрера.

Торопов лег на спину, заложив руки за голову.

Да, так и нужно. Именно так.

И нужно не просто рассказывать о том, что происходит в Союзе, Англии и Америке, а подготовить программу… Концепцию. Ведь если он начнет менять реальность поэпизодно, урывками, то быстро, очень быстро потеряет достоверную информацию, лишится своего преимущества – знания истории.

Скажем, уговорит с его подачи Нойманн Гитлера не останавливаться перед Дюнкерком. Сможет убедить, что переговоры с Англией невозможны. Немецкие танки отрежут англичан от моря, двести тысяч британцев попадут в плен, некому будет оборонять метрополию – и что? Черчилль и дальше будет призывать сражаться на земле, в небесах и на море? Или попрут Уинстона за провал операции «Динамо»? И заключат с немцами договор? Или немцы, пользуясь тем, что армии у Британии больше нет, броском пересекут Ла-Манш… Хватит одной танковой дивизии, чтобы в этих условиях дойти до Лондона. И кому тогда будет нужен Торопов с его устаревшей информацией? С просроченной информацией из другой реальности.

Никому.

В СССР после успеха операции «Морской лев» поймут, что вариантов нет, что нужно с Германией дружить по поводу передела имперского наследства, или начинать войну сразу, в сороковом. Черт его знает, что придумает Иосиф Виссарионович…

Нет, тут нужно готовиться аккуратно, разработать комплекс мероприятий, которые позволят все решить разом, сделать беспроигрышный ход. Не останавливаться в сорок первом для поворота на Киев, например, а дожать Москву. Послушать Гудериана. В конце концов, Киевская группировка русских почти не имела на тот момент танков и нанести более-менее сильный удар во фланг не могла…

Выйти в сентябре к Москве. Окружить. Взять. Они там и оглянуться не успеют. Какие там сибирские дивизии… Вариант? Вариант.

Торопов не заметил, как в своих мыслях перестал говорить о Союзе «наши», а стал именовать – «русские», будто сам уже не относился к ним, а был частью другого народа. Он уже сделал выбор, мысленно переступил черту, оставил все, что было раньше, до встречи с Нойманном и его парнями, за спиной, и теперь перебирал варианты, отстраненно взвешивал информацию уже с другой точки зрения. Сколько раз принимал участие в дискуссиях по поводу, что должны были сделать Советы, чтобы с ходу выиграть, чтобы не прозевать удар… Теперь он будто бы повернул шахматную доску и посмотрел на нее со стороны черных.

Значит, правильным будет не крохотные пошаговые изменения, способные изменить весь баланс сил, а подготовка одного, глобального, такого, чтобы разом все решить. Черт, мало времени, июль тридцать девятого – до войны всего два месяца… Нет чтобы вытащили его хотя бы на год раньше, в тридцать восьмом, тогда бы можно было поиграть с англичанами и французами… Подождать даже с нападением на Польшу, позволить Союзу начать войну с Финляндией, дать французам и англичанам возможность напрямую ввязаться в конфликт, позволить им ввести свои войска в Финляндию. И только потом, когда война разгорелась бы, вот тогда…

А еще…

– Хотите, угадаю, о чем вы думаете?

Торопов резко сел, в глазах потемнело, тошнота подкатилась к горлу и отступила.

29 июля 1941 года, Йокосука

Даже в мундире адмирал обычно особого впечатления не производил. А сейчас, когда адмирал был в простом светлом костюме, Зорге, здороваясь с ним, поймал себя на том, что старается не слишком сильно давить его руку при рукопожатии, чтобы не повредить, наверное.

Росту в Исороку Ямамото было около ста шестидесяти сантиметров, вес – килограммов шестьдесят, даже чуть меньше. Зорге торопливо отогнал нелепую и неуместную мысль, что в спарринге с ним у адмирала не было ни малейшего шанса.

Не слыл командующий Объединенным Флотом мастером единоборств. Наверняка занимался, как и все курсанты, в молодости, но особых результатов не достиг. Это вам не покер, маджонг и бридж, тут Ямамото заслужил реноме игрока серьезного и беспощадного. И предугадать, чем закончится сегодняшний разговор известного немецкого журналиста с японским адмиралом, не сможет никто. Во всяком случае, не дракой. Вполне вероятно, что, выслушав Зорге, Ямамото молча пожмет плечами, встанет с кресла и выйдет. А у клуба Зорге будут ждать полицейские.

Вероятность такого исхода весьма высока, но возможные результаты беседы стоят риска. Любого риска.

Зорге подождал, пока адмирал сядет в кожаное кресло, потом сел и сам.