Цель

Я проскальзываю внутрь и подсоединяю грудь к молокоотсосу. Отсюда до юридической школы приличное расстояние, но оборудование есть только тут, поэтому приходится таскать с собой все эти бутылочки и тюбики, а на дорогостоящий портативный отсос я разориться не могу. Мой расчетный счет до сих пор рыдает от того урона, что нанесли ему учебники.

Я расстегиваю шелковые пуговицы и снимаю бюстгальтер. Весь этот процесс довольно противный, но я чертовски устала и испытываю легкое раздражение оттого, что тупой машине требуется двадцать минут, чтобы выцедить из моей груди две унции молока, которые Джейми даже не захочет есть.

Раскачиваясь в кресле, я вытаскиваю телефон, чтобы прочитать сообщения. Мне писали Хоуп и Карин, но я пролистываю их сообщения и нажимаю на имя Такера.

Такер: Зашел во время обеда увидеть Джей.

Под сообщением есть фото малышки, спящей в кольце его рук. Мое сердце сжимается, а место между ног – которое я считала убитым родами – бешено пульсирует. Нет ничего сексуальнее, чем любящий отец.

Такер заставляет все мои гормоны легкомысленно отплясывать.

Я: Она такой ангел.

Такер: Не хочу уходить от нее.

Я: У меня молоко залило всю рубашку. Было ужасно стыдно.

Такер: О, бедная моя. Я приду позже и помассирую твою спинку.

Я: Мне надо прочесть тысячу страниц, и это даже не преувеличение.

Такер: Я позабочусь о Джей, а ты учись.

Я: Ловлю на слове.

Такер: Хорошо. А то ты никогда не позволяешь мне ничего делать.

«Потому что не хочу тебя оттолкнуть», – хочется написать мне, но я, конечно же, не набираю это.

Я: Ты лучший отец, о котором можно только мечтать.

Такер: У тебя маленькие запросы, детка, но мне это нравится.

Я: :)

Я: Хочу сейчас вздремнуть, пока из меня тут отсасывают жизненные соки. Выгляжу так, словно я – часть Матрицы, подсоединенная к машине.

Такер: Хочешь красную таблетку или голубую?

Я: Возьму ту, которая заставит Джейми спать.

Такер: Пойду куплю снотворного.

Я: Жаль только, мне нельзя его принимать.

Такер: Моя мама рассказывала, что ее мама натирала ей десны бренди, чтобы заставить заснуть.

Я: Надеюсь, министерство внутренней безопасности не читает эти сообщения. И как, работало?

Такер: Понятия не имею. Я оставлю бутылку бренди рядом со снотворным.

Я: Вот видишь. Лучший отец на свете.

Такер: ЛОЛ. Иди спать, дорогая.

***

Хоуп и Карин купили мне книгу «Иди, мать твою, спать». Я читала ее Джейми сто раз. Она не работает. Это просто мусор. В выходные Джейми решила, что у нее аллергия на сон. Единственный раз, когда она хотя бы закрывает глаза, – когда я двигаюсь.

Хотя я могу читать и ходить одновременно, спать и ходить – уже за пределами моих способностей, поэтому третью неделю в юридической школе я начинаю, не дочитав восемьсот страниц. Притаскиваю себя в аудиторию, не прочитав ни единого слова для занятий по контрактам. Я осилила уголовное право, и это все.

Остается надеяться, что профессор Клив вызовет сегодня кого угодно, кроме меня.

– На прошлой неделе мы прошли первых два элемента, которые формируют контракт. Мистер Баглиано, прошу, расскажите аудитории об этих двух элементах и о ведении дела «Карлил» тысяча восемьсот девяносто восьмого года.

Мистер Баглиано, который выглядит итальянцем сообразно своей фамилии, послушно пересказывает два принципа, которые мы изучили ранее.

– Предложение и соглашение. В суде рассматривалось дело «Карлил» о том, может ли реклама считаться офертой. Его вел английский апелляционный суд, он постановил считать это обязательной односторонней офертой, которая может быть принята любым, кто отзовется на рекламу.

– Отлично, мистер Баглиано. – Профессор Клив сверяется со своим списком, где, полагаю, указаны наши имена.

Я закрываю глаза и молюсь, чтобы мое имя волшебным образом исчезло оттуда.

– Мисс Джеймс, расскажите нам о третьем элементе контракта и о ведении дела «Борден».

Мое сердце проваливается куда-то в желудок, и я отчаянно начинаю сканировать аудиторию, как будто могу прочесть ответ в глазах одногруппников. Над их головами не появляется горящей лампы, впрочем, как и над моей.