Царствующие жрецы Гора

И это возможно, подумал я, так как Марлениус после своего свержения с трона жил как изгнанный убар в Вольтае. Было бы естественно, если бы она направилась туда.

— Верно, — сказал я, — и, услышав, что Ко-ро-ба восстановлен, Марлениус поможет ей туда добраться.

— Это правда, — сказал Олдер Тарл.

— А может, она в Аре, — предположил Торм.

— Если это так и Казрак об этом узнает, он вернет ее.

— Хочешь, я пойду с тобой? — спросил Олдер Тарл.

Конечно, его меч мне бы пригодился, но я знал, что его первейший долг

— перед городом.

— Нет, — ответил я.

— Ну что ж, — сказал Торм, беря свиток на плечо, как копье, — значит остаемся мы вдвоем.

— Нет, — сказал я, — иди с Тарлом.

— Ты понятия не имеешь, каким полезным я могу быть, — заявил Торм.

Он прав, я об этом понятия не имею.

— Прости, — сказал я.

— В восстановленном городе нужно будет изучить множество свитков и составить их каталог, — заметил Олдер Тарл. — Конечно, — добавил он, — я сам могу этим заняться.

Торм задрожал от ужаса.

— Никогда! — закричал он.

Олдер Тарл захохотал и подхватил маленького писца на руки.

— Желаю тебе добра, — сказал он.

— И я желаю вам добра, — ответил я.

Он повернулся и, ни слова больше не говоря, ушел. Торм по-прежнему торчал у него из-под мышки. Он несколько раз попытался ударить Тарла свитком, но это ни к чему не привело. Исчезая, Торм прощально взмахнул свитком.

Я поднял руку.

— Желаю тебе добра, маленький Торм, — сказал я. Мне будет не хватать его и Олдера Тарла. И отца, отца. — Всем вам желаю добра, — негромко сказал я.

Я посмотрел на Сардар.

Вот я снова один.

И мало кто, почти никто на Горе не поверит мне.

И на моем старом мире, вероятно, тоже мало кто мне поверит.

Может, так оно и лучше.

Если бы я сам не пережил всего этого, смог ли бы я сам, Тарл Кабот, поверить в это? Нет, откровенно сказал я себе. Зачем же тогда я написал все это? Не знаю. Просто мне казалось, что стоит записать, независимо от того, поверят или нет.

Остается мало что сказать.

Несколько дней я провел вблизи Сардара в лагере людей из Тарны, с которыми был знаком раньше. К сожалению среди них не было моего друга, сурового величественного светловолосого Крона из Тарны, из касты работников по металлу.

Эти жители Тарны, в основном мелкие торговцы, пришли на осеннюю ярмарку Се-Вар. Она только начиналась, когда ослабла сила тяжести. Я оставался с ними, принимал их гостеприимство, встречался в делегациями многочисленных городов, прибывавших к Сардару на ярмарку.

Систематически и настойчиво я расспрашивал жителей разных городов о Талене из Ара, надеялся найти какую-то нить, которая приведет меня к ней. Может, всего пьяное воспоминание какого-нибудь пастуха о красавице, встреченной в таверне Коса или Порт-Кара. Но несмотря на все усилия, я ничего не узнал.

Итак, мой рассказ заканчивается.

Но я должен рассказать еще об одном происшествии.

35. НОЧЬ ЦАРЯ-ЖРЕЦА

Это произошло в последнюю ночь.

Я присоединился к группе жителей Ара, некоторые из них помнили меня по осаде Ара, семь лет назад.

Мы оставили ярмарку Се-Вар и огибали Сардар, прежде чем пересечь Воск на пути в Ар.

Мы устроили лагерь.

Сардар все еще был виден на горизонте.

Ночь была ветреная и холодная, и три луны Гора ярко освещали серебристую траву на полях, прихваченную холодным ветром. В воздухе чувствовалось приближение зимы. Накануне был сильный заморозок. Прекрасная дикая осенняя ночь.

— Клянусь царями-жрецами! — воскликнул кто-то, указывая на хребет. — Что это?

Я вместе с остальными вскочил на ноги и обнажил меч, глядя туда, куда он указал.

Примерно в двухстах ярдах от лагеря, в сторону Сардара, утесы которого хорошо были видны на фоне черного звездного неба, показалась странная фигура. За ней вставала одна из белых лун Гора.

Все, кроме меня, испустили крики ужаса и изумления. Мужчины схватились за оружие.

— Надо убить его! — кричали они.

Я сунул меч в ножны.

На фоне самой большой из трех маленьких быстрых лун Гора хорошо выделялись антенны и большая, похожая на лезвие фигура царя-жреца.

— Подождите! — крикнул я, побежал по полю и на небольшой холм, где он стоял.

На меня смотрели два больших глаза, золотых и светящихся. Антенны раскачивали на ветру, но нацелились на меня. На одном глазу виднелся шрам, оставленный лезвием Сарма.

— Миск! — крикнул я, подбежал к царю-жрецу и поднял руки, и он коснулся их антеннами.

— Приветствую, Тарл Кабот, — послышалось из переводчика Миска.

— Ты спас наш мир, — сказал я.

— Для царей-жрецов он пуст, — ответил Миск.

Я стоял под ним, глядя вверх, и ветер развевал мои волосы.

— Я пришел повидаться с тобой в последний раз, — сказал он, — потому что между нами роевая правда.

— Да, — ответил я.

— Ты мой друг, — сказал он.

Сердце мое дрогнуло.

— Да, — подтвердил он, — в нашем языке теперь есть это выражение, и ты научил нас, что оно значит.

— Я рад, — сказал я.

В эту ночь Миск рассказал мне, как обстоят дела в рое. Еще немало времени пройдет, прежде чем установится нормальная жизнь, снова заработает смотровая комната и будет восстановлен поврежденный купол, но люди и цари-жрецы работают над этим рука об руку.