Царство Страшных

— Недавно я получил зачарованные черепа, но они не были угрозой. И каждый череп всегда звучал устрашающе, как она. Этот не такой. Она также никогда раньше не присылала черепа с рубинам. —   Я встретился взглядом с Гневом. — У нас все еще есть черепа, верно? Мы их принесем сюда, и все смогут послушать.

— Это ничего не доказывает, — возразил Жадность. — Она могла легко попросить кого-то другого произнести слова в этом случае. Может быть, она сделала это, чтобы посеять зерно сомнения. Кроме того, рубины — камень, которым она широко известна.

— Тем больше причин думать, что кто-то мог ее подставить.

— Кто? — Жадность бросила вызов.

— Есть ли кто-нибудь, кто хотел бы навредить Весте? — Я выстрелила в ответ. — Кто-нибудь, кто хотел бы причинить тебе вред, напав на нее? И почему ты так уверены, что останки принадлежат твоему третьему? — спросила я Жадность, привлекая внимание каждого принца снова. — Не так много осталось того, что можно идентифицировать. Помимо того, что ты нашел останки в ее комнате, откуда ты знаешь, что это Веста, а не один из ее помощников? Или откуда ты знаешь пол, если уж на то пошло?

— Я… — Жадность прохаживался вокруг своего стола. Он посмотрел на Лень. — Вы проверили кровь?

— Да, но было несколько разных видов — демона и оборотня — что затрудняло идентификацию, хотя запах оборотня был самым сильным. Неудивительно, учитывая, что содержание их крови обычно сильнее, чем у любого другого существа. И леди Эмилия права; Я не могу определить пол.

— Это означает, что ты не можешь знать наверняка, что Веста мертва, а не просто похищена или ушла по собственной воле. — Я посмотрел прямо на Лень. — Правильно?

Лень медленно выдохнул.

— Правильно, хотя я думаю, что маловероятно.

— А как насчет крови оборотня? — спросил я Жадность. — Почему у командующего твоей армией должно появиться что-то, кроме крови демона?

Жадность нахмурился.

— Я предполагаю, что это могло быть от ее нападавшего. Еще одно доказательство того, что оборотни действовали от имени твоего близнеца.

— Ты не можете знать наверняка, кто действовал по чьей команде. Это чистое предположение. Если ты собираешься осудить мою сестру, — я снова повернулась лицом к Гневу, обращаясь прямо к нему, — я надеюсь, что ты сделаешь это, основываясь на фактах, а не просто на вероятности ее вины. Вы говорите, что рубины — это то, чем она широко известна, но тогда любой, кто знает это, может легко ее подставить. Включая Жадность.

— Ты перегибаешь палку, Теневая Ведьма. — Голос Жадности был низким рычанием.

— Если тебе нечего скрывать, то это предположение не должно тебя оскорблять, ваше высочество. В черепах, которые она мне недавно прислала, не было рубинов. Довольно странно, что у тебя они нашлись. Если бы я была на твоем месте и искал правду, мне было бы очень любопытно узнать о Весте и о том, что она делала в часы, предшествовавшие ее смерти. Кто-нибудь слышал что-нибудь необычное или видел что-нибудь странное за пределами ее комнаты?

— Нет, — коротко ответил Жадность.

— У Весты были разногласия с кем-нибудь во дворе? — Я нажимала.

Принц этого круга бросил на меня неприятный взгляд.

— Она была командиром моей армии. Безмерно талантлива и сосредоточена на своем долге. Она не была заинтересована в том, чтобы угодить кому-либо при дворе. Ее должны были бояться, а не обожать.

— При всем уважении, ваше высочество, кто-то преодолел ее личную защиту и нагнал ее. Если ей можно было так легко причинить вред, то кто сказал, что тоже самое не может случиться с тобой? — Я оглядел комнату, но никто, кроме Гнева, не встретил мой взгляд.

— Мой брат уже определил, что наиболее вероятным существом, которое сломает наши обереги и войдет в ее комнаты незамеченным, будет оборотень. — Жадность указала на Лень, который склонил голову. — Твоя ужасная сестра взяла себе в любовники одно такое существо. Она явно хочет спровоцировать внутреннюю войну. Зачем еще ей утруждать себя созданием союза, который она не собиралась уважать? Тебе нужно смириться с правдой и перестать отдавать под суд невиновных. Веста мертва. Твоя сестра виновата. Это конец. Твоя смертная сентиментальность явно омрачает твою способность видеть очевидное.

Моя сестра могла быть виновна в ужасных вещах, но она была моей кровью. Я буду бороться за нее, пока не узнаю всей правды. И это было то, что должно было быть сделано для любого обвиняемого в столь серьезном преступлении. Тот факт, что Жадность довольствовался тем, что можно было описать только как охоту на ведьм, без каких-либо реальных доказательств вины, был ужасающим. То, как его братья могли стоять здесь, развлекаясь, сводило с ума. Я почувствовала на себе внимание жениха и повернулась к нему.

Взгляд Гнева был проницательным, когда он удерживал мой. И совершенно нечитаемым.

Что-то вроде страха закрадывалось в мой живот, чем дольше он удерживал мой взгляд. Это не мой будущий муж смотрел мне прямо в глаза; это был демон, достаточно грозный, чтобы управлять ими всеми.