Царство (СИ)

Но понимание – пониманием, а чувства чувствами. В лесистых землях эрзи степняцкой коннице негде развернуться, а штурмы спрятанных глубоко в чащах небольших крепостей затягиваются и обходятся большой кровью. И дело не в том, что эрзя – такие хорошие и умелые в бою нукеры, отнюдь: монголы и как стрелки более меткие и быстрые, и в ближней схватке зачастую превосходят врага. Да и откровенно мало воинов у инязора Пургаса! Но… Путь к каждому из укреплений – то есть узкие лесные тропки, где едва ли возможно развернуться одновременно двум всадникам – наглухо перекрываются непроходимыми засеками, а по дороге к ним или уже у самих засек противник регулярно устраивает засады. Причем совершенно незначительными силами, двадцать-тридцать лучников, редко больше! Однако, засады практически никогда не удается обнаружить заранее, и противник, сделав два-три залпа, и забрав жизни очередного десятка нукеров, растворяется в лесной глуши. И что самое поганое – крепости вражеские небольшие, гарнизоны в них крошечные, но ведь как много их! И к каждому приходиться рубить просеки, разбирать засеки, ежедневно теряя людей в бесчисленных засадах…

Долго это. И очень утомляет славных батыров, большинство которых вынужденно бездействовали… Именно поэтому Орду, немного поразмыслив, разделил свое войско на тысячи, каждая из которых действует теперь самостоятельно – у Пургаса нет достаточно большого войска, чтобы представлять серьезную угрозу даже разделенному на части тумену. Впрочем, если он все же соберет все силы в кулак и решится на битву, даже уничтожив одну из тысяч, инязор уже не избежит схватки с прибывшим ей на помощь подкреплением, втянется в бой – и будет разбит! Пусть монгольские отряды и действует разрозненно, каждый из них поддерживает связь с другими, и темник прекрасно осведомлен как о местонахождении их, так и об успехах каждого из кюганов.

Естественно, темник пытался наладить и дозорную службу – вот только последнее далось чингизиду с большим трудом. Ибо непривычно степнякам углубляться в лес, где эрзя с легкостью приближается к дозорам под прикрытием деревьев, и атакует, порой истребляя десятки нукеров начисто. Не помогло и привлечение мордуканов Пуреша – несколько отрядов их просто пропало. Причем не осталось ни тел, ни следов схваток, ни крови – что, безусловно, наталкивает на мысли о измене… Что, впрочем, и не мудрено, если вдуматься: мордуканы (мокша, как они сами себя называют) и эрзя есть две половины единого когда-то народа…

- Господин! Господин, прошу выслушать меня!!!

Самым грубым образом прервав неспешный ход мыслей Орду, к нему подлетел Кайрат – невысокий, но очень боевой и умелый в сече джагун его телохранителей. И чингизид, понимая, что подобное поведение есть следствие действительно срочных и тревожных известий, никоим образом не проявил неудовольствия поведением сотника, а лишь ободряюще ему кивнул и тут же произнес без всякого раздражения в голосе:

- Говори.

Запыхавшийся тургауд быстро кивнул в ответ, и тут же залпом выпалил:

- Разъезды, отправленные на северо-запад, к крепости орусутов, атакованы эрзей. Врагов необычно много, они перекрывают дорогу засеками за спинами нукеров, и нападают на них большим числом, не считаясь с потерями! Лишь два ближних к нам дозора сумело прорваться, потеряв большую часть десятков!

Орду всегда обдумывал свои слова, не говоря уже о серьезных решениях, требующих чистоты мыслей. А сейчас, после слов Кайрата, в душе его боролось два чувства – восторг от появившейся возможности схватиться с врагом в поле (ибо нападения на дозоры есть ни что иное, как попытка скрыть приближение рати инязора!), и одновременно с тем сильная тревога. Неспроста атакованы дозоры, высланные к крепости орусутов – крепости, что принадлежит сильнейшему кагану их земли, Юрги из Улайтимура… Если тот приведет свою рать, неполного тумена Орду, насчитывающего всего восемь тысяч нукеров (это считая имордуканов Пуреша!) может и не хватить для победы…

Немало времени прошло прежде, чем старший сын Джучи, все окончательно для себя решив, ответил джагуну, выполняющего при нем также роль главного порученца: