Царство Проклятых

Меня охватила паника, и это слово вырвалось из моих уст прежде, чем я осознала, что показала страх незнакомке. Предупреждения бабушки звенели в моих ушах. Нам всегда говорили сжигать волосы и кусочки ногтей, вместо того, чтобы давать кому-либо возможность использовать на нас темную магию.

– Это необходимо? Боль уже утихает. Думаю, Его Высочество, возможно, отреагировал слишком остро.

Ее взгляд смягчился.

– Тебе нечего бояться меня, дитя. Ты выпьешь настойку полностью. Затем мы сожжем чашу. Ничего не останется для тех, кто желает тебе зла.

Я чувствовала на себе внимание Гнева, словно две раскаленные кочерги впивались мне в основание шеи, но я не собиралась смотреть на него. Это было мое решение и только мое. Я глубоко вздохнула и кивнула.

– Ладно.

Селестия состригла небольшую часть моих волос, посыпала ими одну часть травы и две части лепестков. Она растерла все вместе с помощью ступки и пестика до образования порошка. Когда консистенция пришлась ей по вкусу, она прошептала заклинание на незнакомом мне языке, а затем добавила в смесь несколько брызг игристой голубой жидкости. Отвар она вылила в серебряную чашу с рунами и энергично помешала.

– Это будет не самый приятный напиток, но Слезы Сайлонии улучшат вкус.

– Слезы Сайлонии?

– Некоторые говорят, что она богиня горя и печали. Но это еще не все. Слезы собираются в храме на Островах Перемен.

– Где это? Здесь?

Она посмотрела на принца и стала помешивать напиток в обратном направлении так, что содержимое выплеснулось от внезапного движения.

– Почти готово.

Гнев наблюдал за каждым шагом, который матрона делала по отношению ко мне, с опасным блеском в глазах. Как будто одно неверное движение дало бы команду к бою, к которому он был готов.

Я проигнорировала его странное поведение и снова обратила внимание на приближающуюся женщину.

– Я ношу амулет десятилетиями и никогда раньше не испытывала такой боли.

– Вы были на Отмели Полумесяца, не так ли?

– Да. – Мои волосы были влажными, и лгать было бесполезно. – Кто вам сказал?

– Догадалась. Определенная магия не может войти в эти воды без серьезных последствий. Говорят, что эти воды, когда-то принадлежавшие богиням, сжигают то, что им не принадлежит. Другие полагают, что Страшащиеся стремятся вернуть то, что было у них отнято. И их не волнует, как им удастся восстановить свою власть, их волнует только то, что они это делают. Месть – жестокое дело.

– Страшащиеся? – Я искала в памяти какие-нибудь истории или легенды из детства, но имя было незнакомо. – Так вы называете богинь или демонов-принцев?

– Довольно. – Голос Гнева был тихим, но его тон не допускал никаких споров. – Некоторым было бы разумно сохранить при себе суеверия и старинные сказки.

Он скрестил руки на груди, выражение его лица было суровым.

– Ее настойка готова?

Я взглянула на амулет из дьявольского рога. Гнев велел не снимать его. Я с обвинением взглянула на принца.

– Ты забыл сказать мне об опасностях. А теперь беспокоишься?

Селестия прищурилась, и на несколько мгновений замолчала, замешивая настойку.

– Если бы он знал, какой эффект это окажет на тебя, я сомневаюсь, что он отвел бы тебя туда. Это еще один его секрет, о котором тебе нужно узнать. Он полностью осознает, какое влияние эта вещь оказывает на вас обоих. Но при этом еще не сказал ни слова. Интересно, почему? Возможно, мы наконец нашли вашу Ахиллесову пяту, Ваше Величество.

Гнев неестественно замер. Температура в комнате упала настолько, что я могла видеть свое дыхание. Банки задрожали, когда от сдерживаемой силы и гнева, с которыми он боролся, затряслись полки. Матрона явно поразила намеченную цель.

Заинтригованная его ответом еще больше, я внимательно его изучала. Он был почти неузнаваем. Его холодное лицо не изменилось, но я почувствовала огромную волну магии, которую он втянул, словно приливную волну.

– Осторожно, – предупредил он. – Ты ступаешь на опасную почву.

– Тьфу.

Она махнула на него рукой, совершенно не обращая внимания на нарастающий гул в воздухе. Она протянула мне чашу и жестом попросила выпить.

Я не отрывала взгляда от Гнева, и все, что пробуждало его одноименный грех, исчезло, когда он встретил мой взволнованный взгляд. Температура нормализовалась. Он кивнул на чашку.

– Все хорошо. Пей.

Я поднесла смесь к губам и остановилась. Ничего приятного, даже отдаленно, не было в этом запахе. Я собралась с духом, прежде чем боль вернулась, и проглотила все одним глотком, не обращая внимания на сахарный, но горький вкус травы. Симптомы исчезли.

– Ты в порядке, дитя.

Я вернула чашу и смотрела, как матрона бросает ее в огонь. За считаные секунды она сгорела до тла.

– Мне снять амулет?

Она посмотрела на Гнева, приподняв серебряную бровь. Я не успела обернуться, чтобы увидеть его реакцию, но матрона поджала губы. Она посмотрела на мою шею, прежде чем снова встретилась со мной взглядом.

– Нет. Амулет тебя больше не побеспокоит.

– Следи за словами, Селестия.