Царская сабля

К удивлению аудитора, закупки по результатам тендеров оказались в среднем на десять процентов ниже, чем на оптовых базах. Хотя проверить по накладным качество Евгений, конечно, не мог. Возможно, по дешевке сбагривали «тухлятину».

Но ведь претензий от военнослужащих и поваров по качеству не поступало?

Не поступало.

Значит, согласно законам делопроизводства, оно находится на самом высшем уровне. Ибо на просто хорошее и то хоть кто-нибудь, да пожалуется.

Работа заняла полтора дня, отчет – еще столько же. Зато в обмен на принятый с одобрением доклад молодой человек получил упакованную в пленку большую картонную коробку без сопроводительных документов и разрешение от начальницы потратить еще один день на расследование своих подозрений.

От предвкушения чуда у Жени даже засосало под ложечкой. Опасаясь разочарования, он не спешил открывать коробку сразу. Для начала запер ее в несгораемом железном шкафу у себя в кабинете, сходил в столовую. Выпив кофе и подкрепившись парой пирожных, вышел на улицу освежиться на морозном воздухе и, только когда озяб, вернулся на рабочее место, приготовил блокнот и лист писчей бумаги для заметок, выбрал среди ручек гелевую, проверил, как ручка пишет, и наконец после этого извлек из-за железной дверцы драгоценную посылку.

Канцелярским ножом Леонтьев срезал пленку, сбросил ее в корзину для мусора, осторожно открыл коробку, извлек из нее картонную папку для бумаг, разительно похожую на ту, что хранилась в архиве на Ленинском проспекте, положил перед собой, погладил ладонями обложку с завязочками, посмотрел в верхний левый угол. Там округлым ровным почерком было старательно выведено: «Томъ 7», «АС-7—3-3-кеВ»; «Басаргинъ секторъ».

Затаив дыхание, молодой аудитор распустил завязки, открыл папку, чуть наклонился вперед, читая заголовок на первой странице, в соответствии с обратной нумерацией оказавшейся триста седьмой:

«Отчет помощника фининспектора Батайского отдела Наркомфина Василия Попова о проверке достоверности сведений о расходах школы рабочей молодежи станции Лягушево Мурманской губернии…»

Женя Леонтьев удивленно вскинул брови, скользнул взглядом по листку. Глаз моментально выхватил три упоминания о сиротах, а также число воспитанников учреждения: в тысяча девятьсот двадцать шестом году их было аж двести шестьдесят один.

– Лягушево… – почесал аудитор в затылке. Женя не помнил поселка с похожим названием возле проверенного полмесяца назад интерната. Хотя, с другой стороны, детский дом выглядел относительно новым, построенным году в девяностом, не ранее. Возможно, его просто перенесли на новое место? Ладно, посмотрим самое интересное…

Аудитор перекинул сразу все содержимое, осторожно отлистнул последние страницы, непривычно толстые и желтые, нашел первый лист первого доклада:

«Повеленiемъ действительнаго статскаго советника Ивана Яковлевича Бухарина, генерал-губернатора губернiи Архангелогородской, Вологодской, Олонецкой и главнаго командира Архангельскаго порта мною, мичманомъ Петромъ Косливцевомъ во флотскомъ сиротскомъ прiюте имени святого Антонiя ревизiя учреждена…»

Губы Евгения невольно расползлись в широкой улыбке – акт проверки датировался седьмым марта тысяча восемьсот двадцать второго года от Рождества Христова!!!

– Бинго! – выдохнул он. – Каждый том отмеряет сто лет ревизской сказки! Шесть томов – это, считай, шестьсот лет обратно…

Правда, небольшой нюанс Евгения все-таки смущал, но разрешился он легко и просто. Первый же запрос «Яндексу» по истории Мурманской области раскрыл Леонтьеву, что сам город Мурманск был основан только в тысяча девятьсот шестнадцатом году. И что вплоть до двадцать шестого года прошлого века эти земли Кольского полуострова считались Александровским уездом Архангельской губернии.

– Значит, детский дом находился примерно там же, где и сейчас, – понял Леонтьев. – Просто подчинялся другому центру.

Увлеченный своим исследованием, на твердые шаги в коридоре Женя внимания не обратил, но, когда открылась дверь в кабинет, голову все-таки поднял. Увидел темную дыру направленного точно в лоб глушителя и моментально нырнул с кресла под стол. Громкий хлопок указал, что с линии огня он успел уйти лишь в самый последний момент. А разум напомнил, что второй выстрел киллера будет смертельным. Письменный стол в крохотном кабинете надолго своего владельца не спасет.

Евгений скользнул глазами по сторонам в поисках оружия, ничего подходящего не увидел, схватил кресло за стойку сиденья, с ревом вскочил, чтобы метнуть его в убийцу, но в кабинете было уже пусто.