Царица Тамара

– Дарико, милая, принеси мне немного воды, – старая женщина полным жизни и света взором смотрела на молодую девушку, стоявшую у окна и думавшую о чем-то своем.

– Хорошо, мама, – Дарико обернулась и приветливо заулыбалась. Ее черные длинные косы спадали до самого пояса, лицо светилось смирением. Она уже пять лет ухаживала за больной мамой. Братья ее разъехались по городам, а ей было жаль оставить мать одну.

– Присядь рядом, дай руку. Что-то не весела ты сегодня. Устала ты от меня.

– Что ты, мама, мне хорошо с тобой рядом, – девушка нежно коснулась щеки женщины. – Это вечер нагоняет задумчивость и мечтательность.

– Знаешь, я тоже мечтаю о том, чтобы ты была счастливой, нашла свою любовь и растила детей. Каждый день молю Господа забрать меня в свой дом света и тепла. Тогда ты бы осталась свободной и хранила память обо мне. Дарико, твое имя означает «дар Божий» и ты – мой дар небес. Тебе будет дано однажды стать даром прекрасного, доброго сердцем мужчины.

– Мамочка, главное – ты поправляйся. Мы еще погуляем с тобой по городу, полюбуемся закатом и вместе будем счастливыми, – они крепко обнялись и молчали, слушая в тишине, как обретают очертания их мечты.

Неожиданно резкий стук в дверь заставил обеих вздрогнуть. Мать придержала руку Дарико в своей, словно говоря, чтобы та не спешила отворять двери. Кто с доброй вестью может прийти в такой час? Но девушка не послушалась и отодвинула засовы. Перед ней предстал мужчина в красно-белом плаще. Его сверкающий взгляд оценил внешность девушки, скользя от головы до ног, и впился в лицо, словно высасывая из него краску жизни. Дарико попятилась назад. Сердце затрепетало. Но гость уже настиг свою жертву и прятаться было некуда. Он схватил девушку и накинул ей на голову мешок. Она закричала, стала вырываться. Мать Дарико тоже закричала, горло сдавило, слова вырывались кусками и падали в ноги захватчика, похожие на маленькие камешки. Ими нельзя было ранить человека, ворвавшегося в их дом. Она не могла ничем помочь дочери и беспомощно наблюдала, как ее уводят неизвестно куда. Теперь ей осталось убийственное одиночество, которое пережить уже нет сил. Оно непостижимым грузом легло в сердце старой женщины, и биение его остановилось навсегда.

Натела прижимала к груди своего малыша и слушала, как стучит его маленькое сердечко. Сколько молитв и слез она принесла в дар Богу, чтобы испытать теперь это счастье. Женщина тихо напевала колыбельную, в которой говорилось о звездах, указывающих верный путь, и солнце, дарящем надежду. Мальчик мирно посапывал, будто держа в своих теплых ладошках весь мир. Этот мир только открывается для него, ведь он начинает жить, и многое еще изведает. Лишь бы душа его осталась светлой и чистой. Пусть он хранит в ней все только самое хорошее, все, чему учит его Натела.

Под тихое укачивание ребенка глаза женщины тоже начали закрываться. Не успела она немного задремать, как услышала стук, прозвучавший словно гром. Она осторожно переложила мальчика на кровать и поспешила к двери. Ночной гость бесцеремонно вошел в комнату. С его плаща с красным воротником и рукавами стекали капли дождя. Натела не успела спросить, кто перед ней и зачем он здесь, высокий мужчина обхватил ее обеими руками и поволок на улицу. Сопротивляться женщина могла только криком. От шума малыш проснулся и заплакал. Страшный захватчик закрыл ей рот мешком, который держал наготове. Нателу увели, а ее сын так и остался на постели. Он был еще слишком мал, чтобы ходить. Через три дня малыша нашли, он погиб от голода.