Царица Тамара

Только Давиду пока рано думать о тишине и покое. Он почти близок к открытию способа завоевания Карса. Этот город имеет важное значение, как для Грузии, так и для турков. Он располагается на территории большого торгового пути из Аниси в Арзрум, а это экономически выгодно. Поэтому Давид не может упустить этот шанс. После нескольких часов тщетного поиска на карте неких особенностей, которые могли бы помочь завоевать город. Долго лежа без сна мужчина наконец забывается тяжелой полудремой, но даже там мысли о подступах к городу не оставляют его. Все эти переживания так глубоко легли в сердце царя, что ему приходит сновидение как знамение: он парит над городом, словно ястреб. С высоты видны люди и укрепления. Он осматривает каждый уголок, рассчитывая найти слабое место в обороне Карса. И наконец, Давид празднует победу – лазейка найдена. В городе существует стена, но не простая. Она призвана защищать источник пресной воды, протекающий внутри города. Если пробить эту защитную преграду, тогда вода вытечет, а жители крепости останутся без живительного источника и сдадутся. С рассветом Давид рассматривает карту и действительно находит ту стену, ее можно проломить с внешней стороны. Сослани рассказывает о своем плане другим военачальникам, и они приступают к выполнению задуманного. Конечно, это рискованно, полагаться только на сон, но у царя нет выхода. Быть может это знак в помощь, посланный молитвами Тамары? Ради нее одной он не отступит и будет сражаться.

А природа тем временем всячески старается помешать солдатам обеих воюющих сторон. Сильные метели заметают укрепления и шатры почти полностью. Копать приходится с двойным усердием, потому что стоит вырыть окоп или траншею, как туда снова заметает снег. Солдаты выбиваются из сил. Продовольствие и одежда скудны. Холод забирает много воинов. Эта победа достается очень тяжело.

– Что это там у тебя? Дай посмотреть! – один из солдат подкрался к Дмитрию и выхватил у того из рук письмо. – О, дама сердца твоя пишет?

– Отдай, – молодой человек забрал письмо, резко встал и вышел из шатра.

– Да ладно, не обижайся ты. Я ведь все понимаю. Всем надоела эта война, – они немного помолчали. – Что пишет?

– Ждет меня.

– Хорошо. Нужно держаться, война однажды кончится, – товарищ похлопал Дмитрия по плечу и отправился на свою смену, нужно было долбить ход в одну из стен крепости. Что-то внутри не давало покоя, тревога не проходила. Дмитрий был его другом детства и он знал того как самого себя. У него случилась беда, о которой он молчит. Но взгляд, скользящий и тоскливый, не мог обмануть. Нужно узнать что происходит. Ночью молодой человек пробрался к постели Дмитрия и тихо, чтобы не разбудить, стал искать письмо. Под подушкой торчал уголок, и вытащить его было легко. Теперь, когда послание от возлюбленной Дмитрия добыто, можно узнать о причинах огорчения друга. Он развернул бумажный квадратик и начал читать: «Здравствуй Дмитрий! Мое сердце долго протестовало и я не решалась писать тебе. Но голос разума оказался сильнее. Не хочу таить и взращивать ложь между нами. Знаю, ты храбрый воин в битве, и Бог хранит тебя. Но расстояния между нами, постоянные ожидания встреч и разлук иссушили мою душу, словно песчаная буря в пустыне. Чтобы не мучить ни тебя, ни себя, я прекращаю наши свидания. Прости, если сможешь. Надежды больше не осталось. Мое сердце принадлежит другому. Пусть счастье не покинет тебя, также как я покинула». Когда письмо было дочитано до последней буквы, слезы закапали на листы, чернила расползлись, превратившись в море одиночества и сострадания. Как же так происходит, что война забирает жизни и ломает судьбы? Неужели Бог способен допускать такое, спокойно смотреть на боль и стоны молодых людей, которые не успели узнать жизни, которым нечего терять по возвращении домой? Но только не Бог придумал войну, а сами люди. В их руках она превратилась в страшное орудие смерти и мести. В мести нет смысла, но все же теперь он не спустит глаз с друга, не оставит его наедине со своим горем. Нужно быть рядом.

И они были вместе, когда копали и пробирались к источнику воды. Дмитрий все понял о прочитанном письме, но ничего не спрашивал и сам не говорил. Их объединяло одно знание и мысли. Этого было достаточно.