Царевна Софья

К тому времени личные отношения Софьи и Петра уже обострились до предела, хотя добродушный Иван пытался их мирить. 26 апреля 1689 года оба брата пошли на панихиду в память о царе Федоре Алексеевиче. Софья не захотела идти в церковь вместе с Петром и распорядилась провести специально для нее повторное богослужение. Как отметил И. Е. Забелин, «царевна время от времени приказывала петь в соборе канон „Многими одержим напастьми“, словами которого желала выразить свое положение и отношение к петровской партии».^{392}

Восьмого июля 1689 года во время крестного хода из кремлевского Успенского собора в Казанский собор на Красной площади на глазах у множества народа произошло открытое столкновение Петра и Софьи. Когда два царя, «пришедши в соборную церковь Успенскую, стали оба на своем царском месте», к ним присоединилась правительница. Затем, когда цари двинулись в ход за святыми иконами, «с их царскими величествами чрезвычайно пошла вместе чином и она, царевна, публично». Петр резко сказал сестре:

— Не приличествует при такой церемонии зазорному твоему лицу по необыкновению быть!

Однако Софья, проигнорировав демарш младшего брата, взяла в руки образ Божьей Матери «О тебе радуется» и пошла за крестами и хоругвями по направлению к Казанскому собору. Тогда рассвирепевший Петр «за святыми иконами вместе с нею не пошел» — покинув процессию, он наспех помолился в Архангельском соборе, а затем уехал в Коломенское. По словам Андрея Матвеева, царевна Софья, «то его братнее презрение увидав, впала в немалое мнение».^{393}

Еще один эпизод показывает, что страсти накалились до предела. Утром 25 июля 1689 года по случаю именин царской тетки Анны Михайловны Софья и Иван в Кремлевском дворце угощали водкой бояр и царедворцев. Петр не явился из Коломенского на праздничную церемонию, после чего приближенным Софьи стала мерещиться угроза вооруженного нападения сторонников младшего царя на кремлевскую резиденцию. Шакловитый спрятал под Красным крыльцом отряд вооруженных стрельцов, которые должны были по его сигналу бежать в государевы апартаменты, чтобы спасти правительницу и царя Ивана.^{394} Однако к концу дня младший царь всё же приехал в Кремль. Сопровождавший его отряд телохранителей бдительно следил за действиями стрельцов и других сторонников Софьи. Поздравив тетку, Петр поспешно покинул Кремль, наполненный враждебными ему людьми.

Через два дня Петр I отказался допустить к себе вернувшихся из Крымского похода князя Василия Голицына и других воевод, желавших поблагодарить государя за награды. Вместо этого он, как сообщает Иржи Давид, «позвал государственного казначея (Алексея Ржевского. — В. Н.) и допрашивал его о расходах царевны. При этом допросе Петр схватил казначея за бороду, швырнул его на землю и топтал ногами».^{395}

Вечером того же дня Софья Алексеевна по обычаю отправилась пешком в Новодевичий монастырь к всенощной на храмовый праздник Смоленской иконы Божьей Матери. Ее сопровождали пятисотные и пятидесятники всех стрелецких полков, князь Василий Голицын и Федор Шакловитый. Софья, «едучи в монастырь на правой стороне, где делают палаты», начала жаловаться стрелецким командирам на царицу Наталью Кирилловну:

— И так беда была, да Бог сохранил, а ныне опять беду начинают.

Царевна призывала:

— Годны ли мы вам? И буде вам годны, и вы за нас стойте; а буде не годны, и мы оставим государство, воля ваша.

— Повеление твое, — заверили стрелецкие офицеры, — исполнить готовы, и что велишь делать, то и станем.

— Вы ждите повестки, — приказала Софья.^{396}

Обе враждебные группировки приготовились к решительному столкновению. Сторонники Петра твердо вознамерились ликвидировать режим регентства, который в самом деле казался странным после достижения младшим царем совершеннолетия и его женитьбы. Однако правительница, не соглашавшаяся добровольно расстаться с властью, воспринимала действия петровской «партии» как бунт и пыталась заручиться поддержкой московского стрелецкого гарнизона. Софья не была сторонницей экстремальных мер и надеялась уладить нарастающий конфликт с младшим братом мирным путем. Однако рядом с ней находился человек, готовый ради сохранения ее власти на самые решительные действия.

Опасные затеи верного друга