Царевна-лягушка или как оно на самом деле было

— Неожиданно. – Пробасил царь с хмурым взором взирая на меня, как тут же виски пальцами потёр, как будто от меня у него голова разболелась: — Откуда будешь сама?

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

Я замолчала, плечами пожав, как снова слово змей этот взял, прошипев:

— Это внучка Высшей русалки, Атаргитис. Врагини вашей! – При его словах лицо царя заледенело, а глаза взбешённо сверкнули:

— Что? – Он сжал мощные кулаки, и хотел было что-то сказать да только тут же осёкся, и тяжело на меня воззрился глазами полными удивления и страха. – Что? Как внучка? – Просипел он, не в силах вздохнуть, поэтому я, поджав губы, тихо молвила, в глаза ему прямо глядя:

— Это правда, и моё настоящее имя… Моё настоящее имя Василиса. – И тихо пробормотала: — Василиса Садковна.

Царь от этого за сердце тяжко схватился, глаз от меня, не отрывая при этом, и столько чувств в них было: от испуга до неверия, сумасшедший микс, поэтому вокруг снова зашептались, не понимая при этом причин волнения повелителя своего.

— Вам не хорошо, господин? – Зашипел снова змей подле него, на меня злобные глаза переведя, да я только тихо прошептала, как будто извиняясь:

— Так Алатырь сказал, я потому и… — Но меня неожиданно прервал надрывистый голос, в коем слезы послышались:

— Вася… Вася, аль и правда ты? – Царь глядел на меня как на чудо диковинное, все также за сердце хватаясь: — Так ты близко от меня все это время была, а я и не знал… Не знал, что ты близенько ко мне. Почему до того не приходила? Я же думал… — Он покачал головою, медленно с трона своего сходя, да руки ко мне протягивая. И столько мольбы и счастья в этом жесте было, что я тоже медленно к отцу приблизилась, не верящее глядя в лицо его, пока родитель на меня как на сокровище бесценное глядел:

— Бабка не пускала. Я не знала… Правда не знала. Даже имени твоего и мамы не знала… — Прошептала я, слезы предательские глотая, как папенька меня к груди своей прижал, по спине погладив: — Гадости про тебя говорила, а и не знала, что ты мой отец. Так бы давно пришла!

— Она… Неужто тебя с собою забрала? – С болью выдохнул он, лицом в волосы мои утыкаясь да тоже слезами горькими обливаясь.

— Да, я жила с ней, а потом как шестнадцать исполнилось… — Я всхлипнула, отчего папенька меня крепче в объятиях сжал: — Она мне все время говорила, что я русалка. А я не русалка вышла! Хотела она меня оторвать, чтобы я Болотницей не была, да только болото не дало. Держало меня тут что-то, видно… — Я усмехнулась, головою покачав, чувствуя, как родитель мне в макушку улыбается:

— Судьба всех рассудила, доченька! – Прошелестел его голос: — Ты у меня такая замечательная! – Неожиданно молвил он, и я дыханье затаила. Никогда мне бабка такого не говорила, поэтому я просипела:

— Правда?

— Ты так похожа на маму. Так красива! – Хмыкнул он, в лицо моё глядя, поэтому я снова всхлипнула:

— Пап, я так рада… что тебя нашла! – И снова он меня крепко обнял.

Глава 17. Садко. Разговор с дочерью

Морской царь был вне себя от радости, когда его дочь вернулась к нему после долгого отсутствия. Чтобы отметить ее возвращение, он призвал всех своих подданных собраться в хрустальном замке на большой пир, дабы представить ее всем да и просто развеселить отчего-то весьма угрюмое дитя. Он то наивный думал, может она о бабке своей беспокоиться, выведать пытался, но дитя молчало, а опыта, как с этим самым дитём разговаривать надо, не было.

Поэтому счастливый родитель и решил пир, так сказать, на весь подводный мир закатить, думал порадуется наследница. Но нет… Прогадал, только хуже сделал. Дочь его обожаемая, о празднике узнав, только сильнее брови нахмурила, тяжело вздохнув.

А батеньке от того, от вздоха ее тяжёлого, совсем на сердце плохо сделалось, да а как исправить? Непонятно.

В день праздника все собрались за столом и с удовольствием пировали. Столы были уставлены яствами и вином в изобилии, как для королевской семьи. Звучала музыка, велись разговоры, все веселились и праздновали возвращение дочери. Царь не поскупился, яства те были самые-самые, да только самый-самый его критик родной на это и бровью не повёл

Как бы не грустно то было признавать счастливому родителю, его Вася осталась безучастна, с большим неудовольствием поедая что-то на своей тарелке да старательно натягивала на себя улыбку, но отцовское сердце чувствовало, что проблема и не в нем скорее всего. Но в чем конкретно тогда? Как помочь Царевне его?

Садко, а ныне Морской царь, тяжело вздохнул, сам едва ли участвуя в разговорах, и отпив глоток из кубка своего, снова на дочь глянул. До чего же хороша, подумал он тогда, как неожиданно дочь голову вскинула и к разговору двух русалок прислушавшись да с нетерпеливым интересом таким, что он сам прислушался:

— Да и говорят, отбор у младшенького… — Пропела одна из слуг его, как другая подхватила, пока дочь кубок белыми пальчиками сжала: