Царь Успения

– Да, тётку нельзя здесь оставлять. Она тоже… может раствориться,– задумчиво произнёс криминалист Крылов, помогая Жуканову заталкивать в «Фольксваген» обмякшее тело Маргариты Петровны. – Почти что… отрупенела.

Служебные автомобили стремительно помчались от сатанинского места прочь… почти в неизвестном направлении.

Но, буквально через несколько минут все сидящие в машинах (как, впрочем, и случайные свидетели) начисто забыли о том, что произошло. Головной мозг буквально каждого свидетеля происшествия переключился на… иное. Все внезапно и скоропостижно вдруг вспомнили о том, что им надо направляться в сторону оврага… Блюстители закона и представители правопорядка, разумеется, отправились на машинах туда, откуда только что торопливо уехали. На место преступления и там, где лежит труп мужчины, уже довольно солидного возраста.

– Миша! Да не той ты дорогой поехал в микрорайон Зелёный,– нервозно сделал замечание шофёру Растороп.– Надо туда по Нариевскому проспекту двигать. Так короче.

– Точно! Меня перемкнуло, Василий Захарович,– сказал водитель «Фольксвагена» и резко свернул в правую сторону, в один из проулков.

Никто не заметил и того, что в машине уже не было с ними Маргариты Петровны. Она, каким-то, не вероятным образом оказалась там, в овраге… Справила малую нужду и увидела окровавленный труп мужчины, у которого наполовину была перерублена шея. Лапова пулей выскочила из оврага, забыв надеть на себя рейтузы. Придя немного в себя, она справилась с этим привычным делом и позвонила по своему мобильному телефону в милицию.

Одним словом, почти всё заново повторилось и в овраге, и рядом с ним. Те же слова высказал майор Растороп лейтенанту Жуканову, да и криминалист Фёдор Крылов повторился, как и все остальные, не подозревая о недавней репетиции предстоящих действий. Разумеется, и Лапова ничего не помнила. Но… её показания были совсем иными, чем прежде, потому что в овраге лежал уже труп не крановщика Лепина, а совсем не знакомого ей мужчины. Но она, всё равно, оказалась под подозрением.

Всё то, что женщина надиктовала на миниатюрный цифровой диктофон Жуканову раньше, было стёрто. Это ведь сделать гораздо проще, чем «подчистить» человеческую память.

А молодому следователю Игорю Жуканову и на самом деле не везло. Вот уже больше года после окончания юридического факультета университета он проработал следователем в районной городской прокуратуре, но ничего… особенного под руки не попадалось. Разбирался он, в основном, с мелочёвкой: пьяные драки, бытовая буза, хилое воровство, угон автомашины, имелось, правда, пара случаев застольного убийства… По пьяной лавочке, в одной компании. Что ж тут было раскрывать, когда ещё не опохмелённый мужик или баба сами являлись в отделение полиции с повинной и давали оперу показания примерно такого содержания: «Пришил я её, потому как очень меня рассердила и надоела по жизни» или «Плевать, что внучек! Он у меня деньги воровал, но я его топором и огрела, наркомана окаянного».

Одним словом, лавры преподносят следователям прокуратуры и полицейским операм всех подразделений бузотёры-бытовики, криминальные действия которых часто приводят их жертв и к летальным исходам. Они-то вот… так называемые, бытовушники и являются, по сути, создателями, творцами основных процентов раскрываемости преступлений. Вот с такими «добрыми самаритянами» и работал Жуканов, а тут – неясное дело… уже на первый взгляд. Придётся попотеть, чтобы узнать, как, кто и зачем лишил жизни неизвестного мужчину, судя по одежде, бомжа.

Как только Лапова осведомила ментов (навечно переодетых в копов) о случившемся, а они, в свою очередь, прокуратуру, Жуканов сразу же выкрикнул: «Я поеду!».

– Не похоже на тебя, Игорёша,– сказал ему криминалист Фёдор Крылов,– не разобравшись, что и к чему, сразу же свою кандидатуру… выдвигаешь. А если – пролетишь, не сумеешь отличиться? Мне очень… загадочно, что ты не только увиливать от «мокрого» дела не стал, но даже решил постараться. Или ты надеешься, что опять… бытовуха, и преступник через часок-другой будет уже париться в КПЗ?

– А твоя здесь забота маленькая, господин криминалист,– огрызнулся Жуканов и уже мягче пояснил.– Понимаешь, Фёдор Ильич, мне хочется раскрутить что-нибудь… особенное. Впрочем, может быть, здесь всё – проще пареной репы.

– Тогда, действуй! Похвально. Кое-какие концы уже имеются,– Фёдор озадаченно посмотрел на Жуканова,– но что-то больно много концов. Тут столько подозреваемых перед тобой явится – пруд пруди. Одних следов на месте преступления – море, Кстати, и от твоих мощных мокасин – тоже.

Жуканов был по натуре самолюбивым человеком и, к тому же, «хитро-мудрым», как его и называли старшие коллеги, считай, по всей сфере местных органов юстиции, включая пять районных (вместе с сельской), непосредственно, городскую, бассейновую, транспортную и другие прокуратуры. Всё ведь взаимосвязано. Кроме того, и краевая располагалась через дорогу от районной, где трудился Игорь.