Царь царей

“Тогда я найду кого-нибудь, кто понимает ртуть, - весело сказала Эмбер и сделала глоток чая. Она почувствовала, что патч наблюдает за ней, слегка приоткрыв рот, и снова подняла глаза. “В чем дело, Патч?”

Он шмыгнул носом и почесал розовые шрамы, пересекавшие правую сторону его челюсти. “Только . . . Я не могу не удивляться, Мисс Эмбер. Ты заработала все эти деньги на своей книге. Разве ты не хочешь уехать из этой страны и жить своей собственной жизнью? Я вижу, что ты любишь свою сестру, и они с Райдером будут терпеть это в Тиграе, что бы там им ни кинули, но почему ты должна оставаться похороненным здесь, в глуши?”

Эмбер вспомнила дикий всплеск радости и возбуждения, который она испытала, снова оказавшись в городе, пусть даже таком маленьком и далеком, как Массова. Затем она подумала о достопримечательностях и звуках Каира, о шипении шампанского на языке. Патч был прав, у нее были деньги, чтобы поехать куда угодно, и ее книга завоевала поклонников во всех европейских столицах. На мгновение эта мысль показалась ей многообещающей, но потом она вспомнила о Пенроде. Он был где-то там, вероятно, уже женат на Леди Агате. Видеть их вместе было бы для нее смертельно, а страх перед ними отбрасывал глубокие тени на все фантазии о жизни в Каире, Лондоне или Париже, которые она могла себе представить. По крайней мере, в Тиграе она была свободна от этого страха.

- Она покачала головой. - Не беспокойся обо мне, Патч. У меня еще много дел.”

•••

Потребовалось три недели терпеливых поисков, чтобы найти нужного Эмбер человека. Стефано Ди Мозе был торговцем, который вырос в серебряном рудничном городке Арджентьера на Сардинии и изучал химическое машиностроение в течение нескольких лет, прежде чем заняться своей нынешней профессией. Эмбер не смогла убедить его или его жену приехать в Тиграй, но она договорилась купить у него ряд технических работ, образцы из его исследований, которые включали полезные записи и таблицы об использовании ртути. Эмбер была так рада, что они у нее есть, вместе с пачкой старых журналов и томиком под названием "металлообработка среди древних", что тот факт, что все они были написаны по-итальянски, казался лишь незначительной трудностью. Жена Стефано, Валентина, настояла на том, чтобы дать Эмбер итало–английский словарь. Английская жена одного офицера преподнесла ей в подарок грамматику итальянского языка, составленную из двадцати уроков, и еще пару таких же замусоленных томов. Валентина также сунула ей в руки экземпляр “помолвленного” Алессандро Манцони на итальянском языке: “потому что это невозможно, - сказала она, рисуя руками узоры в воздухе, - вы должны изучать мой прекрасный язык, читая только такие книги, как Nuovo Trattato di Chimica Industriale.”

Они вместе пили чай и обсуждали последние приготовления к возвращению Эмбер на шахту Кортни, когда Валентина сунула ей в руки английскую газету.

- Эмбер, надеюсь, ты не сочтешь меня грубой. Но я читал вашу книгу с большим удовольствием, и у меня были друзья в Каире, которые немного рассказали мне об этой леди Агате и о том, как она жила . . . запуталась в твоих делах. Я подумал, что вы, возможно, не слышали о ее печальном конце и о том, что случилось с ее отцом.”

Эмбер ничего не ответила, но дрожащей рукой поставила чашку с кофе и взяла газету у хозяйки дома. Ей пришлось перечитывать его три раза, прежде чем слова обрели смысл. Леди Агата была мертва, ее отец покончил с собой, и его империя рухнула со скандалом. Агата ушла! Она почувствовала странный укол жалости. В конце концов, Эмбер не могла винить свою прекрасную соперницу за любовь к Пенроду.

- Ты больна, Эмбер? Разве я поступил неправильно, показав тебе это?”

Эмбер оторвала взгляд от газетной бумаги. Лицо хозяйки дома сморщилось от беспокойства.

“Нет-нет. Спасибо тебе, Валентина. Я рада, что вы мне его показали. Только я признаю, что это большое потрясение.”

Ей пришлось перечитать статью еще раз, прежде чем она смогла понять, на что намекают тщательно выстроенные абзацы: на то, что действия герцога Кендала привели к смерти леди Агаты, и что крах его бизнеса, по-видимому, был актом какого-то Ангела-мстителя. Эмбер не сомневалась, кем был этот ангел-мститель. Это была работа Пенрода. Никто другой не смог бы этого сделать. Она почувствовала прилив гордости в груди, а затем смятение боли, когда подумала, как он сделал эту замечательную вещь для Агаты. - Она прикусила губу. Но где же он теперь? Она ничего не могла с собой поделать. Она представила себе, как сидит на веранде не этого маленького домика в тесной и безводной Массове, а отеля "Шепард" и видит Пенрода, проходящего мимо, в тот момент, когда он обернется и посмотрит на нее.

"Шафран поймет", - подумала она про себя. А Райдер так хорошо разбирается в языках, что в конце концов поймет смысл этих книг. Если бы я только мог еще раз увидеть Пенрода . . .

- Можно мне оставить это себе?- наконец сказала она, и Валентина кивнула.