Царь царей

Эмбер замерла. Тадессе указывал вниз и направо от нее. Тут же она услышала низкое рычащее рычание и обернулась. Это была львица, стоявшая менее чем в десяти футах от него, ее уши были прижаты, губы оттянуты назад от трехдюймовых клыков, голова опущена, плечи подняты, готовая прыгнуть вперед. Время остановилось, когда огромный зверь заставил ее прыгнуть, размытое движение, рыжевато-коричневая шкура, мускулы и свет, и вспышка этих ужасных желтых глаз. Эмбер выстрелила от бедра, пуля пробила переднее плечо львицы, но ее по инерции прыжка пронесло по воздуху. Эмбер отступила назад, оказавшись вне досягаемости свистящих когтей, и львица упала, растянувшись перед ней. Ее огромные лапы царапали пыль, когда она снова попыталась встать. Эмбер перезарядила пистолет и выстрелила во второй раз, тщательно целясь между горящими желтыми глазами львицы. Существо дернулось назад и рухнуло на бок.

Эмбер почувствовала, что у нее подкашиваются ноги, и обнаружила, что сидит на дорожке, внезапно ее охватила дрожь, как будто ее окатили холодной водой. Тадессе побежал вниз по склону к ней, но когда он подошел, она только и смогла, что изумленно таращиться на него.

“Что . . . ?- Ахнул Тадессе.

Он положил руку ей на плечо, но она продолжала дрожать.

- Мисс Эмбер?”

- Дехина Нени - я в порядке, Тадессе” - сказала она и потянулась за флягой с водой,но ее пальцы слишком сильно дрожали, чтобы открутить винт крышки. Он взял у нее флягу, открыл его и протянул ей, затем повернулся к ней спиной, пока она не пришла в себя.

Она сделала большой глоток, и край фляги задребезжал у нее на зубах.

Тадессе наклонился и с большим почтением погладил теплый бок льва. Эмбер поднялась на ноги. Убить льва в Тиграе считалось большой честью. Львы научились этому и держались на приличном расстоянии от людей, если только они не были больны или голодны, но даже тогда они брали только бродячих животных с окраин деревень. Эмбер не могла понять, почему это существо напало на нее. Внезапно она снова увидела зубы и когти и, содрогнувшись, подняла винтовку.

“Ш-ш-ш . . .- Прошипел Тадессе и указал на колеблющийся кустарник. Эмбер изо всех сил пыталась перезарядить оружие, но ее пальцы уже не слушались, и она почти ничего не видела. Мир превратился в мешанину света, и ее глаза затуманились. Затем она увидела, что Тадессе расслабился, и сильно заморгала, чтобы прояснить зрение. Детеныш, которому было не больше нескольких недель, появился на краю укрытия и осмотрел их, склонив голову набок и щелкая черными ушами. Они не двинулись с места, и тогда он двинулся вперед и ткнулся мордой в бока своей мертвой матери. Он задыхался и мяукал, потом довольно неуклюже сел и чихнул.

- Убейте его, Мисс Эмбер” - сказал Тадессе. - Куда лучше потратить пулю впустую, чем позволить ему умереть здесь с голоду.”

Эмбер посмотрела на детеныша. Он снова встал на свои четыре лапы, его черный хвост торчал прямо позади него. Он снова хрюкнул и застонал, ткнувшись носом в материнский бок и не получив никакого ответа от остывающего трупа. Эмбер провела рукой по своим золотистым волосам, наблюдая за ним, как маленький зверек в одиночестве бродит по пустыне.

“Нет. Она моя, и я забираю ее домой.”

Тадессе искоса взглянул на нее. - Мистер Райдер будет недоволен. Он будет убивать кур и пугать женщин.”

Эмбер вздернула подбородок. “Я назову ее Хагос и возьму с собой наверх, в сад. Я научу ее охотиться. Мистер Райдер-не мой муж—он не может указывать мне, что делать.”

- Хагос—ты называешь Льва "счастьем"? Вы сошли с ума, Мисс Эмбер” - сказал Тадессе.

“Мне нужно немного радости, Тадессе, и, возможно, я сошла с ума, но теперь я сумасшедшая леди со Львом.”

•••

В тот же день Эмбер перенесла свои вещи на землю над садом, поставила палатку и устроилась поудобнее со своей маленькой львицей. Хагос плакал в первую ночь, тихие мяукающие вздохи разрывали сердце Эмбер, и она отказалась есть, но незадолго до рассвета нашла дорогу к походной кровати Эмбер и согласилась выпить козьего молока утром.

Прошло два дня, прежде чем Эмбер осмелилась вернуться в лагерь и посмотреть в лицо музыке. Она нашла Шафран с детьми на усыпанном галькой берегу реки. Леон был склонен ревновать ее к ребенку, когда они вернулись из Аддиса. Он думал, что Пенелопа - это подарок, как краски Шафран и пишущая машинка Эмбер, и все время просил их вернуть ее. Однако за последние несколько месяцев он стал относиться к этой маленькой девочке довольно покровительственно и был почти так же доволен, как и ее родители, когда она сделала свои первые шаги.

Пенелопа, очевидно, считала своего брата каким-то богом и плакала, когда он убегал со своими друзьями быстрее, чем она успевала ковылять за ним. Теперь он был в ее полном распоряжении, когда она показывала ей секреты речного берега, а шафран наблюдала за ними с осторожного расстояния. Эмбер подошла и села рядом с сестрой.

- А Райдер очень сердится на меня, Саффи?- сказала она через мгновение.

Шафран не обернулась, но Эмбер заметила ее улыбку.