Царь горы

— Тогда что мне здесь делать? — осведомился Пабло. — Густав взял вас в оборот, нарушил планы, и даже вмешательство навов не поможет. Да и не станут они вмешиваться.

— Почему?

— Потому что Густав тоже хочет объединить семью. Только под другим флагом. Не Бруджа, а Луминар. А навам не все ли равно, с кем договариваться? Барон, как я понимаю, не жилец в любом случае. Раскол ему в Темном Дворе не забудут. Если Александр убьет Густава, то тебе, Яна, прикажут разобраться с бароном, дабы расчистить место Адриано. Или Джакомо. Любой из них слабее отца. А с кем будет спать Римская Шлюха, никого не волнует. Если же победит Густав — он возьмет ее в жены, чтобы успокоить Бруджей, и появится новая династия. Тебе, Захар, прикажут вернуться в Тайный Город и обо всем забыть. Ведь никто не знает, что ты здесь. А твой ребенок просто исчезнет. Вряд ли Луминар сохранит чужого ублюдка…

— Заткнись!

— А ты, Яна, в этом случае поедешь убивать Адриано и Джакомо. Чтобы не случилось ненужной междоусобицы.

— Пабло, ты заходишь слишком далеко, — тихо произнес Кортес.

— Я говорю что думаю. Что вижу. И нет моей вины в том, что вам неприятна правда. — Кардинал Робене высокомерно посмотрел на наемника. — Честно говоря, я восхищаюсь Сантьягой. Большинство его интриг достигают цели даже при смене исполнителей. Кто бы ни победил, нав получит то, что хочет. Колеса вертятся. Их не остановить. Случись что — поезд просто переедет ставших ненужными исполнителей и проследует дальше. К станции, на которую указал Сантьяга.

Захар хотел что-то сказать, но не смог найти подходящих слов. Отвернулся. Наемники тоже молчали.

— А самое главное, — негромко продолжил Робене, — что все разговоры о возрождении Масан, которыми тешат свое самолюбие и Александр, и Густав, — полный бред. Они уже показали, что из себя представляют. ЧТО значит для них власть. Кто бы ни основал династию, он станет игрушкой в руках Сантьяги. Будет сытый мир. Будут законы, устраивающие Тайный Город. Будут те, кому они не по нутру, и охота за ними. Не будет прежней Масан. Сотни лет Сантьяга заставлял нас воевать и добился своего — вампиры устали от крови.

— Тогда почему ты хочешь нам помочь? — едва слышно спросил Треми.

— Потому что Геттисберг уже был, и полковника Харриса с почестями похоронили в фамильном склепе. А командовал церемонией лейтенант с перебинтованной рукой. Прошлого не вернуть, мы слишком изменились, чтобы продолжать в прежнем духе. И чем раньше мы это поймем, тем больше шансов у нас останется. — Робене отвернулся. — Вот почему.

— Ты скажешь, где Клаудия?

— Я расскажу вам все о поместье Луминара, — после короткой паузы ответил Пабло. — Как охраняется, кем, когда меняются посты, какие заклинания. Я скажу вам, когда уедет Густав, дам вам план внутренних помещений и укажу, где прячут Клаудию. Вы будете знать все. Вам останется только пойти и вытащить девчонку.

— А что взамен? — уточнил Кортес. Робене перевел взгляд на Захара.

Глава 7

Москва, улица Русаковская

18 декабря, суббота, 01.50

— Слышь, Петля, а чего мы вокруг поехали? До Щелчка по кольцевой мотали, а теперь обратно сюда. Чего сразу на три вокзала не рванули, если банк тама прячется?

— Чудила ты, Забор, — осклабился уйбуй. — Даже Гвоздю понятно, что конспирацию надо делать.

— Хоть сейчас! — выдал упомянутый боец.

— Какую еще конспирацию? — не понял Забор. — Как было у этого, у Штирлица?

— Можно, как было у Штирлица, — подумав, кивнул Петля.

— А я не хочу из окна падать, — буркнул Ручка.

— И не надо, — успокоил бойца уйбуй. — Если придется, мы из окна Забора выбросим.

— Я тоже не хочу, — взвился чересчур любопытный дикарь. — Я просто спросил!

— А ты не спрашивай, когда я за рулем еду, — процедил Петля. — Конспирацию мы делаем, чтобы никто на нас не подумал.

— О чем не подумал?

— Что мы банк взяли, — пояснил уйбуй. — Если бы мы сразу из Южного Форта на три вокзала поехали, то любой дурак сразу бы сказал, что наша работа.

— А так не скажет?

— А так этот дурак запутается и на нас не подумает. Типа, чего бы это нам круги нарезать, если мы торопимся?

— А мы торопимся?

— Мы конспирацию делаем.

— А-а… — Боец помолчал.

Многие слова уйбуя остались за пределами понимания Забора, но уверенность, с которой говорил Петля, показывала, что командир выбрал объездную дорогу не просто так. После короткого размышления Забор принял решение обстановку не нагнетать, о загадочной конспирации более не спрашивать, зато провентилировать другой важный вопрос:

— Слышь, Петля, банк-то хоть приличный или так, фуфел один?

— У челов так, хоть сейчас, бывает, — авторитетно поддакнул Гвоздь. — Напишут на двери: «Банк», а в подвалах одни крысы. Пройдохи, мля, хуже шасов. Как их только Спящий терпит?

— Спящий спит, — напомнил Ручка.

— Вот и я говорю: проспал, лох несчастный. Чистых монстров на нас натравил, а сам, хоть сейчас, ни при чем.