Царь Фёдор и машины Эдема

В тот страшный день и час (дни и часы у нас условные, Психея почти не крутится) я работал на подключенном к моим мозгам нейрокомбайне в старых штреках полярного сектора. Вкалывал один, потому что остальная моя артель баклушничала после запоя. Хоть я формально правитель, почти царь, а кормиться-то надо, налогов у нас так никто и не удосужился ввести, как и воинскую повинность. Кстати, когда я предложил это дело, широкие народные массы угрожали меня свергнуть и линчевать – а я ведь не самотрах, которого повесить за шею нельзя по причине отсутствия шеи. И опять отличился в оре-крике дон Педро, который попутно ратовал за приобщение к «общечеловеческим ценностям» и дружбу с фрибутерами. А то, что в отсутствие налогов, не будет бабла на содержание пограничной стражи, радаров дальнего обнаружения, портового персонала и разведывательных кораблей – никого не беспокоило, словно мозгов у всех было по граммульке.

В общем, работал я на нейрокомбайне в тоннеле, в котором по-настоящему ценную породу уже выгребла фабрика-грызун; остался один щебень, который надлежало собрать и продать на ближайший углеродный астероид, где с его помощью будут делать поверхностную дорогу.

При подключении к нейрокомбайну через психоинтерфейс для начала попадаешь в прострацию на минуту, потому что машина как бы становится твоим телом и ты должен ощутить его размеры – читал, что у млекопитающих это получилось в ходе эволюции, когда они стали чесаться. При отключении тоже самое.

Я выплыл из прострации уже через полминуты.

– Эй, Главмусор или как там тебя, – я вздрогнул, потому что совсем рядом залюминесцировала физиономия тоннельника. Как я уже упоминал, к их «афишам» надо долго привыкать, однако в условиях почти полной невесомости кальмарам куда комфортнее, чем мне. – Эти прорвались.

– Какие «эти»?

– Фрибутеры, кто ж ещё – один ты не знаешь. Тоже мне царь.

Конечно, не знаю. Я принципиально не покупаю доступ к нейронету, требуя, чтобы мне предоставили бесплатный аккаунт, как высшему должностному лицу.

– Почему никто ни о чем не предупредил? – я изобразил начальственный тон. – Чем занимается чёртов наземный контроль и радар дальнего обнаружения на Психее-3?

– Наш локатор дальнего обнаружения они накрыли с одного выстрела, – продолжает «радовать» кальмар. – И на поверхности дозорных смели за секунду, те даже пикнуть не успели. Потом взорвали рампы-катапульты. Аппаратура наземного контроля без Сискина бесполезна, у нас и персонала для неё нет, забыл что ли? А Сискин отключился, зараза. Бросай нейрокомбайн, Главмусор, я тебя выведу.

Ясно. Сискин, то есть сильный искин, этот бывший ГАДС, похоже, поспешил вырубиться, решив не «участвовать в разборках», пока выясняется, кто будет владеть Психеей. Ну, задам ему трёпку, если уцелею.

Тут в штрек через квершлаг вползают вражеские монстры – восьминогие интеллигент-тарантулы. И кальмара словно волной смыло. Зато появился один из фрибутерских послов, тот самый блогер-вестанец, который сейчас прямо клекотал: «Вот он – тиран» и совсем некультурно тыкал пальцем, делая из меня мишень. Понятно, что у меня пара секунд на всё про всё. Прыгнул в нейрокомбайн, поймал троды психоинтерфейса и ударил – виртуально, конечно, – по рычагам скорости. Прострации почти не было. Я, удачно переехав скотину-блогера, так что от него блин остался, вымел из тоннеля переднего интеллигент-тарантула, а затем, дрифтанув, забил проход для следующих гостей.

Толстые гости не пролезли, а вот те, что потоньше, сумели-таки просочиться; позади нейрокомбайна возникло пятеро ловких квазибиологических организмов, с фасеточными глазами, хоботками на месте носа, острыми наводящимися на звук ушами и шипами вместо волосни. А потом еще с десяток. Эльфы! Это такой наиболее продвинутый и самый мерзкий сорт мертвяков. Я вспомнил, что их в народе называют хирургами, за то, что могут «на лету» извлекать органы из донора и приживлять себе. Я про обычных мертвяков говорил, что те радуются, когда кого-нибудь убивают, а эльфы еще дальше пошли, они просто наслаждаются этим. Садисты они знатные, своих жертв потрошат часами, фотки по ходу дела постят в сеть, снабдив забавными подписями. Особенно любят пытать мусорщиков, когда те им в руки попадают.

Я загреб ковшом нейрокомбайна тонну щебня и щедро швырнул в эльфов. Девять или десять особей размазал.