Tsar Effect

При этом Алексей видел, что как в Альянсе и галактике в целом, так и в империи в частности, подобные меры вызывают критику. Не слишком громкую, но достаточно заметную. Власть, в свою очередь, остаётся непреклонна и отметает подобную риторику, считая, что все споры о правильности подобных действий затмеваются результатами и теми рисками, с которыми отечеству приходится сталкиваться в космосе. Эту позицию поддерживает и сам Стуков — уж слишком многое он повидал в Терминусе. Да и, прямо скажем, чтобы оказаться на столе в этом институте нужно очень сильно постараться.

Вокруг ресоциализированных ходит множество мифов и слухов. Что чуть ли не половина подданных империи зомбированы, что в галактике полно зомбированных, которые в тайне работают на империю во всех правительствах и так далее и тому подобное. «Это всё чушь», — скажет любой, кто хоть как-то знаком с этой сферой.

Стукову хоть и не положено, но кое-что известно. Преступника, которому не посчастливилось сюда попасть, сперва подвергают психологическому слому, а потом «лепят» заново уже то, что сможет послужить целям отечества. В процессе этой лепки к нему применяется комплекс мер, от химических и нейрохирургических вмешательств до установки различных имплантатов. На выходе получается одно из двух. Либо человек, который помнит все свои преступления и испытывает такую мощную ненависть к себе, что его единственная цель — искупление, либо человек без каких-либо воспоминаний, но с осознанием того, что он ужасный человек, который недостоин даже дышать, относящийся к себе с отвращением. При этом они не могут покончить с собой, а вот стать пушечным мясом — пожалуйста.

Подобными разработками занимались все страны Альянса, и некоторые даже добились схожих результатов. Вот только использовать на практике у них это не получилось. Если в Российской Империи подданные, хоть и не одобряют данные методы, но понимают пользу от них (уж лучше на дальних рубежах погибнет насильник, маньяк, убийца и рецидивист, чем добропорядочный подданный Империи), то в других странах общественность встала бы на дыбы. В итоге, официально такие программы были закрыты во всех странах, кроме России. По ряду донесений — официальные позиции расходятся с реальностью.

Но от НИИ Когнитивной Нейробиологии была и другая польза, куда более ощутимая для гражданских. В этом институте настолько хорошо изучили человеческий мозг, насколько это вообще возможно. Это позволило разработать множество препаратов, а также методик лечения заболеваний связанных с мозгом (в первую очередь болезни Альцгеймера, эпилепсии и ряда других неврологических болезней). Здесь же разработали методики лечения от наркотических и алкогольных зависимостей. Результат — спасены миллионы и миллиарды жизней.

Сейчас НИИ сконцентрирован именно на подобном, тогда как ресоциализация отошла на второй план. Да и приток «материала» небольшой — сейчас на восемьдесят процентов это бывшие пираты из Терминуса, в том числе и ксеносы. Всего в Империи ресоциализированных не больше двух-трёх тысяч, и все они базируются на опасных направлениях и кораблях, которые устраивают рейды в Терминус.

Симонов вел адмирала по ничем не примечательным коридорам и лестницам, выведя, в итоге, Стукова к лифту. Цель была достигнута, когда они спустились на минус пятый этаж.

В кабинете его ждал высокий и подтянутый мужчина далеко за сорок в белой стандартной униформе медиков со стоячим воротником. Завершали визуальный образ светлые, зачесанные назад волосы и холодный взгляд. О Юревиче Вадиме Александровиче Стуков знал немногое, потому что его биография уже давно покоится под жирным знаком «Секретно». Доктор медицинских наук, почетный профессор Военно-медицинской академии, выдающийся учёный, возглавляющий НИИ около десяти лет. Ни о семье, ни о близких ничего не известно. Настоящий фанат своей работы.

— Алексей Павлович, — доктор встал из-за стола и подошёл к адмиралу, — я не ждал вас так скоро. Конечно, Медведев уже сообщил, что мои знания и специалисты моего НИИ вскоре могут понадобиться для работ над… неким проектом, но я рассчитывал на несколько месяцев, чтобы привести дела в порядок и сдать НИИ преемнику.

— Они у вас есть. Я сюда прибыл по другим причинам, и нас ждёт долгий разговор.

— Тогда, прошу, присаживайтесь.

Рассевшись, Стуков достал из кожаной папки небольшую стопку бумаг и положил её на рабочий стол доктора.

— Недавно я стал главой проекта, получившего название «Левиафан». Вместе со мной работает господин Медведев, а в скором времени к работе приступите и Вы. Его Императорское Величество крайне заинтересован в успехе данного проекта. Именно поэтому я здесь. Показать это.

Стуков придвинул стопку Юревичу.

— Это… бумага?

— Да, бумага имеет определенные преимущества перед электронными носителями. Тот факт, например, что хакеры против неё бессильны.

Спустя сорок минут Юревич закончил. За всё это время только его глаза выдавали неподдельный интерес и возбуждение. Какое-то время после ознакомления он даже не мог подобрать слова, чтобы возобновить беседу.