Tsar Effect

В итоге, неся колоссальные потери, союзная армия удерживала каждый населённый пункт, каждое ранчо, деревню, маленький городок, сформировав сплошную и крайне плотную линию фронта, сожравшую практически все резервы. И на краткий миг всем показалось – вот оно! Нам удалось! Удалось сковать и сдержать противника. Ещё немного и можно начать его постепенное выдавливание на север, а там… чем сам чёрт не шутит?! Может и полностью разгромить силы вторжения. Действительно, были поводы для оптимизма. Например, прорыв блокады и восстановление хоть и не самой стабильной, но связи. Как оказалось, у русских не было достаточно сил для удержания всего околопланетарного пространства. В связи с этим достаточно крупной эскадре удалось прорваться, доставив на планету подкрепление, технику и вооружение, в том числе две английские бригады укомплектованной современной техникой, нужные как воздух. И для Кэткарта это было… откровенной дикостью! Начать боевые действия на планете, не озаботившись её блокадой?! Это либо глупость, либо… что?

Тем не менее, Конфедерация продолжала стаскивать на Анхур все свои оставшиеся войска и резервы. Нанимала наёмников из каждой и любой паршивой банды, что удавалось подтянуть. Тратила средства на выкуп любой боевой техники, что только удавалось найти на рынке, в том числе и чёрном. Особенно конфедератами стали цениться тяжёлые турианские танки, отдельный батальон которых неплохо себя показал против 2-й Бронепехотной дивизии русских. Возобновился и ленд-лиз с обмелевшим, но не прекратившимся потоком добровольцев. Поучаствовав или увидев в экстранете настоящую войну, многие, скажем так, переосмыслили своё восприятие конфликта. Добровольцы и наёмники были не готовы ни к артиллерийским обстрелам, ни к воздушным налётам, ни к подавляющему превосходству врага в тяжёлой технике. Для многих стало открытием, что русская армия не имеет ничего общего с пиратскими бандами и частными армиями корпораций или наёмников. Что война это не несколько коротких эпизодов с перерывом на обед и сон, а кровавое ежедневное и рутинизированное месиво. Было хорошо заметно, как падал боевой дух таких подразделений, сформированных из наемников и добровольцев. А за духом крошилась и дисциплина, что приводило ко многим неприятным эксцессам, пока ещё контролируемым.

В любом случае, высшее командование пребывало в оптимизме, пока не произошла битва за Бехдет. Битва, в которой было разбито почти семь бригад, две из которых числились как элитно-тяжёлые и имели на вооружении новейших боевых роботов. И пока Сантяго судорожно перетягивал резервы с других участков фронта, русские стали совершать прорывы в других местах, раздербанив и ещё сильней растянув резервы союзников. Подобный расклад сильно ударил по позиции партии Моргана при армии, после чего быстро последовали новые назначения и кадровые изменения, а генерала Кэткарта поставили командующим укрепрайоном вокруг Элефантины, вверив ему все окружающие город войска. Остатки двух тяжёлых бригад, которых решили объединить в один корпус, одиннадцать бригад Добровольческой армии и ещё пять армии обороны Анхура, две английских бригады, прибывшие с последним прорвавшимся конвоем, и также несколько отдельных подразделений, в том числе несколько батальонов азари из Затмения. В совокупности у Кэткарта почти шестьдесят тысяч штыков под рукой. Арчибальду, впрочем, хорошо известна «специфика» частей, направленных на оборону Элефантины. Почти все – побитые боями бригады с ворохом проблем и некомплектом. Что, впрочем, всеми силами и даже не безуспешно исправляется.

Военно-промышленный комплекс Анхура, несмотря на определённый дефицит сырья, вышел на полную мощность, поставляя фронту практически всю номенклатуру техники и вооружения, в том числе боевых роботов и тяжёлых боевых машин. В пригородах Элефантины и в самом городе войсками неустанно возводятся многоуровневые укреплении и линии обороны, готовя противнику череду больших сюрпризов, а гражданское население последовательно эвакуируется подальше от города. В скором времени здесь будет не место мирной жизни и гражданским. Война, как голодная собака, слижет этот город с карты планеты своей огненной пастью.

Глава 67

Самый благородный из известных людям видов страха — страх за судьбу другого.

Джозеф Редьярд Киплинг