Tsar Effect

- Верно, Виктор Алексеевич, мы ходим по очень тонкому льду, - встав из-за стола я не спеша подошёл к иллюминатору, собираясь с мыслями, - но каждый раз, когда я закрываю глаза или когда улавливаю минуту спокойствия от рутинных дел, перед до мной восстаёт картина Левиафана. Меня не оставляют мысли о том, что где-то в темном углу галактики притаились силы, способные изничтожить целую галактическую империю.

- Государь, это всё теории, домыслы и рассуждения, - министр участливо пытался меня успокоить, но меня успокаивать не надо, - они имеют слабое отношение к действительности.

- Действительность? – я повернулся к министру, который всё так же сидел за кофейным столиком, и развёл руками - вот наша действительность. Мы строим свою цивилизацию на руинах и артефактах империи, сгинувшей неизвестно когда и неизвестно от чего. Ррраз, и нет всегалактического государства.

Вновь подойдя к столу, опёрся руками в кресло, слегка нависая над министром.

- Лучше если в глазах галактики я буду царем-завоевателем, тираном и деспотом, чем царем-неудачником, тряпкой, пребывающей в иллюзии собственных возможностей и власти. Я сделаю всё необходимое, чтобы империя была в состоянии ответить на все угрозы и вызовы, которые для нас готовит будущее. И я дотянусь до всех ресурсов, технологий, до каждого народа или, если потребуется, до каждого разумного, до которых только смогу. Я сделаю всё и даже больше, но я не стану последним царем последней империи!

Шагаев степенно поднялся и кратко поклонился, только произнеся.

- Да будет так, Ваше Императорское Величество.

***

Бар «Ворота Рая» гудел как пчелиный рой. Десятки разнорабочих космопорта Элизиума после окончания вечерней смены буквально заполнили всё пространство бара, весело и шумно проводя время, пропивая в процессе не самое большое жалование. Ареш Агдашлу, забившись в один углов бара и попивая отвратное пиво, выискивал взглядом нужного человека. Он всегда приходит каждый второй четверг, предоставляя в обмен на двухнедельную зарплату так необходимый Арешу джентльменский набор стимуляторов и наркотиков.

Неприметный в целом, разве что чуть дёрганный, человек день за днём носит в себе груз, которому не позавидовали бы даже самые «хлебнувшие жизни» посетители бара. Прагия – слово, которое определяет и задаёт кривую, уродливую форму психике и жизненному пути. Ареш умудрился пережить бесчеловечные опыты, разработанные как для его группы, так и для него конкретно. Пережил, хотя нельзя сказать, что он не пытался сделать так, чтобы этого не случилось. Трудная задача – перемолоть и надломить где надо довольно упрямого и вечно «неуместно-оптимистичного» подростка. Трудная задача – довести этого подростка до мысли о том, что смерть обладает колоссальным набором недостатков (один другого страшнее), но всё-таки выглядит куда более привлекательно, чем такая жизнь. Им это удалось. Так же, как удалось предотвратить попытку суицида. Так же, как удалось пресечь дальнейшие попытки, «мотивировав» его страданиями товарищей по несчастью, вину за которые ему мастерски привили. Сложно сказать, что случилось бы дальше, но жизнь внесла свои коррективы, за которыми последовали настоящая мясорубка и побег с планеты.

Такое вот тёмное прошлое, да только сильно ли светлее настоящее? Ареш, хоть и является довольно-таки хорошим биотиком, вынужден скитаться по внешним колониям Альянса, подгоняемый как паранойей, так и систематически проваливающимися попытками хоть как-то и хоть где-то пустить корни. Вскоре после побега к проблемам добавилась регулярно обрушивающаяся на, и без того беспокойную голову, мигрень. Может, это вызвано проблемами с имплантом, в котором успел поковыряться Цербер, а может и что-то совсем иное, но в клиники вход закрыт. Во-первых, пациент больно необычный получится, а привлечь лишнее внимание совсем не сложно. Во-вторых, риск спалить поддельные документы. В-третьих, денег на подобающее обследование нет, как, в принципе, нет и необходимых спецов в этой галактической глуши. Итак, постоянные головные боли, проблемы с психикой и адаптацией, конфликтность и паранойя – гремучая смесь, которая с течением времени толкнула в сторону единственного понятного и, что важнее и страшнее, единственного доступного выхода. Психотропные вещества. Только наркотики (и чем сильнее, тем лучше) могли даровать спокойный сон и заставляли отступить головные боли и кошмары.

Дилер был найден. Молодой рыжий парень, поймав взгляд Ареша, нервно дернул головой в сторону чёрного выхода, вместо того, чтобы подойти как обычно. Измученный биотик не обратил внимания на странное поведение дилера, который, вполне вероятно, мог просто употребить собственный товар. Это был бы даже не первый, чёрт возьми, да даже и не второй случай. Ареш, благодаря своим предыдущим охотам на продавцов такого товара, давно смекнул, что их паранойя зачастую вызвана не профессионализмом, а… «прямо противоположным» ему качеством, совмещённым часто с использованием собственного товара.