Царь Дмитрий - самозванец

Вновь отправился Писемский в Англию с уверениями царя Иоанна в неизменности его планов престолонаследия и с наказом твердым не только повидать невесту, но и привезти ее портрет и точную мерку на бумаге. Когда после проволочек долгих был наш посол допущен до лицезрения девицы, то оказалась она перестарком тридцати годов и худой, с лицом, оспою побитым.

Впрочем, случилось это много позже, за время этой многолетней езды туда-сюда многое изменилось в державе Русской и невеста английская царя Иоанна уже не интересовала.

[1578 г.]

Все переменилось с очередной изменой и бегством короля ливонского Магнуса, который передался под руку короля польского Батория вместе со страной, ему только на бумаге принадлежавшей. Баторий, давно искавший повод для столкновения с нами, безрассудно вступил в пределы Ливонии.

Вновь разгорелся пожар войны ливонской, о которой мы уже решили забыть навечно.

Вел войну Баторий против всяких правил дедовских, с коварством и вероломством, невиданным в странах христианских. Ворвавшись в пограничную крепость Дюнебург, он приказал перерезать всех до единого ее защитников. То же и в крепости Венден, которая была ключом ко всей Ливонии. Не удовлетворившись этим, Баторий стал подстрекать народ русский к измене и бунту, завалил подметными письмами все наши западные города, и в письмах тех обещал простым людям всяческое благоденствие в обмен на их покорность. Не оставлял Баторий подобными же заботами и страны европейские. На множестве языков печатались там книжицы, а то и просто цайтунги, в которых восхвалялись подвиги короля польского и его громкие победы, а о Русской державе распространялись всякие враки и небылицы.

Тут же встрепенулся хан крымский, отошедший после поражения великого. «Казны твоей не требую, — писал он царю Иоанну, — но дай мне Казань и Астрахань. Пусть царевичи крымские сядут там наместниками». Устрашенный царь Иоанн готов был отдать Астрахань, но крымский хан на это не соглашался: «Что нам Астрахань даешь, а Казань не даешь, то нам непригоже кажется: одной и то же реки верховье у тебя будет, а устью у меня как быть?»

Царь Иоанн послал в Крым вельможу знатного, князя Мо-сальского, с поминками богатыми, какие Крым доселе не видывал, и с обещаниями дани ежегодной, только так откупились от нашествия нового.

[1579 г.]

Послал царь Иоанн гонцов и в Краков с письмом миролюбивым и с предложениями решить судьбу Ливонии дружелюбно. Но Баторий не внял предложениям и принялся готовиться к большой войне. Для этого сейм утвердил новый налог сроком на два года, который должен был принести около миллиона флоринов. Так как этого было слишком мало для войны грядущей, Баторий обратился к дворам европейским за помощью и займами. Займы он получил во многих местах,

^ШРаЙ1Я? -

хотя и небольшие, курфюрст Бранденбургский прислал пушки, папа римский, помимо прочего, вооружил Батория своим благословением и обещаниями молиться за его победу. Сам же Баторий передал в казну военную все деньги, которые сейм польский выделял на содержание двора королевского, обездолил собственные поместья трансильванские, даже драгоценности своей молодой жены Анны Ягеллонки, и те бросил Баторий на алтарь собственной славы. Для увеличения же войска пошел Баторий на шаг небывалый, призвал в армию смердов, обещая им освобождение от всех повинностей и даже звания дворянские за храбрость на поле битвы. По призыву его для нового похода крестового явились к нему и рыцари европейские.

Всего же под знамена свои собрал Баторий пять тысяч польских и четыре тысячи литовских всадников, к ним полторы тысячи венгерских и немецких рейтар, пехоты было менее пяти тысяч, из них большинство трансильванских подданных Батория и немецких ландскнехтов. На пушки же и припас огненный денег совсем не достало, в первый год Бато-риева похода было у него всего сто пушек, во второй — семьдесят пять, а в последний — двадцать.

Царь Иоанн постановил выдвинуть к границам Ливонии государев полк в сорок тысяч воинов да конницу татарскую и ногайскую. Но Баторий ударил в другом месте, дерзко вступил в пределы русские и устремился к Полоцку. Царь Иоанн не нашел в себе смелости заступить ему дорогу и поспешно отступил вместе с войском к Москве. Кроме того, надеялся царь Иоанн, что завязнет Баторий в войне осадной, что недостанет у него пушек и войска, чтобы взять Полоцк и другие крепости. Тем более что укрепления полоцкие, и так мощные, были исправлены и расширены после достопамятного штурма, рвы углублены, стены топорщились новыми пушками, числом более ста, а крепость была снабжена изрядными запасами зелья огненного и продовольствия на случай осады. Вот только гарнизон был мал, по росписи мирного времени, а воевода Шеин, посланный с подкреплениями, неожиданно убоялся рати Баториевой и заперся неподалеку от Полоцка в новой крепости Сокол. Защитники полоцкие, видя свою малочисленность