Труды Отечеству

Французский премьер явно жаждал крови Гогенцоллерна, но неожиданно для себя встретил непонимание и сопротивление со стороны других союзных заседателей. Лансинг сразу заявил, что американская сторона отказывается принимать участие в обсуждении данного  вопроса, так как видит в этом пережитки средневековья, что совершенно противоречит её основным принципам демократии.

После некоторой заминки, британцы объявили, что не согласны с требованием Клемансо публичного суда над Вильгельмом. Хейг не стал объяснять причины своего несогласия, но они и так были хорошо понятны. Молодой английский монарх не хотел публичного унижения и смерти своему близкому родственнику.   

Русская делегация была не прочь свести старые счеты с германскими генералами, принесших их стране не мало горя и страдания, но сильно обозленные на антироссийскую позицию французской стороны, русские заседатели решили поступиться чувством мести и  подставить подножку Клемансо. Как только стала ясна позиция США и Англии, Сазонов предложил, открыто проголосовать этот вопрос, в результате чего Франция осталась в одиночестве при двоих против и одном воздержавшимся.   

Конечно, такие действия со стороны русских не были обусловлены простым мелочным желанием, подергать за усы старого тигра французской политики и насладиться минутами его яростного гнева. Все было гораздо серьезнее. Русским дипломам стали известны тайные замыслы французского премьера относительно роли Польши, Венгрии и Румынии в скором будущем Европы. Опасаясь явного усиления позиций России в европейских делах после громкой победы над Германией, Клемансо желал создать на её границах, мощный противовес. Малую антироссийскую Антанту из числа молодых государств созданных из обломков австрийской империи.

Это стало известно благодаря энергичной деятельности генерала Игнатьева, располагавшего хорошей агентурой в хозяйстве господина Пишона. Стесненный в средствах, один из французских чиновников согласился продать копию служебной записки, полностью раскрывавшей намерения Парижа по созданию антироссийского блока из трех приграничных стран.   

Смелая инициатива Игнатьева, однако, по началу была воспринята Сазоновым в штыки. Как только дипломат узнал, какую сумму требует за свои сведения француз, он категорически отказался платить, сказав, что не желает принимать участие в сомнительной авантюре. Игнатьев с жаром доказывал правоту своей позиции, но Сазонов был непоколебим, твердя, что не может лично принять решение на расход такой суммы.

К чести разведчика он не опустил руки, а продолжил борьбу и обратился к Иванову, горячо поддержавшего его намерения. Пользуясь своей возможностью, открыто обращаться к Алексееву по телеграфу, условленной фразой он попросил разрешение использовать тайный денежный счет в Париже, и дело было улажено. Через тайник француз получил чек на предъявителя с требуемой суммой, положив взамен копии секретных бумаг.

Узнав о коварных планах Клемансо, Сазонов принялся демонстративно сближаться с Англией, в течение нескольких заседаний, всякий раз принимая британскую сторону, если её позиция шла в разрез с французской позицией.

Так Россия вслед за Британией, категорически отказалась рассматривать вопрос о создании из германских земель Рейнской республики. Напрасно Клемансо и Фош яростно доказывали о необходимости этого шага, который, по мнению французов навсегда обезопасит их страну от возможности военного реванша со стороны Германии. Признавая право Франции на Эльзас и Лотарингию, союзники сознательно не желали идти Парижу на встречу в этом вопросе.

Всякий раз, когда Клемансо пытался вернуться к идее создания Рейнланда, его собеседники осаждали рвение премьера обещаниями, что непременно придут на помощь Франции в случаи явной угрозы её границам со стороны Германии. Фош попытался воздействовать на позицию русских прямым обращением к генералу Алексееву, но не добился нужного результата. Вначале Верховный правитель не отвечал генералиссимусу, а когда его ответ все же пришел, то в нем содержалось лишь обещания союзной помощи в случае реальной опасности французскому государству.   

Демонстрируя ещё большую неуступчивость в отношении Франции, Сазонов на заседании 22 мая, объявил, что Россия не признает права французов на обладание Сааром, на чьи угольные копии французская промышленность имела большие виды. Упреждая гневный выпад Клемансо, Сазонов предложил передать Саарскую область под управление Лиги наций, чем вызвал одобрение со стороны Лансинга и Хейга. Американец увидел в этом прекрасную возможность порадовать своего президента признанием нужности его детища, британец же ухватился за это предложение, поскольку уже стало ясно, что его страна будет обладать численным перевесом  в этой новой всемирной организации.