Трудно допросить собственную душу

— Ну, вещь дорогая… Классные часы! — Наташа не выпускала коробочку из рук, говорила оживленно, даже тени под глазами словно поблекли, она так и светилась. — А ты хочешь продать?

Лиза кивнула.

— Это можно сделать… — продолжала та. — Знаешь, я тебе помогу… Чур, мне тоже кое-что причитается. Ты это не продашь через магазин, даже не надейся!

— Я уже пробовала, — призналась Лиза. — Облом. Но я не понимаю почему.

— Глупенькая, ты через ювелирный пробовала?

— Конечно.

— У них там своя мафия, они не любят брать вещи со стороны, — пояснила Наташа. — Это безнадежное дело.

— Я еще и в ломбарде была.

— С ума сошла! Они тебе дадут гроши! — возмутилась Наташа.

— Откуда я знала это? Никогда ничего не продавала. У тебя опыт больше.

— Да, конечно… — Наташа сунула коробочку в карман халата. Заметив протестующий жест Лизы, успокоила ее: — Да не бойся, не пропадут! Я покажу их Любке.

— Той девушке? — поняла Лиза.

— Ну да. Сегодня же и пойду к ней… Блин, уже шестой час! Ничего, она всегда дома, никуда не выходит.

— Почему? — удивилась Лиза, и Наташа сделала вращающие движения обеими руками. Лиза не поняла, и тогда она объяснила:

— Она на колесах.

— Как это? Наркоманка, что ли? — испугалась Лиза.

— Балда, она калека. У нее ноги парализованы. Ездит по квартире в кресле, на улице уже несколько лет не была. Надо же ей чем-то зарабатывать, вот она и торгует чем может… У нее раньше любовник был, ну, а после того, как ее парализовало, он, конечно, ее бросил… В плане секса, а не вообще. Дает ей зарабатывать. Она вещи принимает у знакомых, он где-то реализует. Конечно, это не должно быть барахло типа джинсов или кофточки какой-нибудь. Она любит брать меха, драгметаллы, что-то ценное… Я ей уже почти все продала, что у меня было, — призналась Наташа. — Принесла ей недавно несколько тряпок, она отказалась брать. Конечно, сейчас же не советское время, когда любую тряпку можно было загнать, хоть самую задрипанную! Сейчас в магазинах всего завались, были бы деньги. А вещи у меня шикарные, их кто попало не купит. Ну и получается, что те, кто захочет такое купить, лучше возьмут в магазине, чем чьи-то обноски. С мехами дело другое, их еще можно продать подешевле, чем в магазине, охотники найдутся… Я ей две шубки продала, плащ обалденный с лисьим воротником. Знаешь, когда я его продавала, прямо слезы наворачивались… — грустно закончила Наташа. — Жалко было — сил нет!

— А часы она точно возьмет?

— Точно. Это вещь! — Наташа похлопала себя по карману. — Ничего, подруга, все будет нормально, ты не бойся! Она девка надежная… А можно спросить, откуда у тебя такая штука?

— Хахаль подарил, — ответила Лиза, не вдаваясь в подробности.

Наташа подняла брови, присвистнула. Достала часы, посмотрела, завистливо сказала:

— Хороший у тебя хахаль… Давно завела?

— Недавно.

— Ну и молодец. Значит, больше не страдаешь по Олегу?

— Конечно, нет. Все в прошлом.

— И правильно. — Наташа встала, распахнула шкаф, стала рыться в нем, перебирать вещи. — Мне бы тоже что-нибудь запродать, только вот не знаю что… Нет, не пойдет…

Она вдруг вытащила откуда-то помятое сверкающее платье, прикинула его к себе, повернулась к Лизе:

— Помнишь, когда я его надевала?

Лиза вспомнила с первого взгляда. Это было то самое платье, которое было на подруге тогда, когда она привела ее в гости к Олегу. Теперь ей было неприятно его видеть, она поморщилась. Наташа расстроенно оттянула подол платья, поняв отвращение Лизы по-своему:

— Да, не фонтан… Уже три года ему. А обошлось оно мне… — Она закатила глаза к потолку, пытаясь припомнить цифру, как вдруг из прихожей послышался звук отпираемой двери. Наташа швырнула платье в шкаф, прикрыла дверцы.

— Хана, — сказала она шепотом, округлив глаза. — Мать вернулась! Я тебе ничего не рассказывала, поняла?

Лиза не успела ответить — в коридоре застучали каблуки, дверь в комнату открылась без предупреждения, и маленькая, очень холеная женщина в белом костюме заглянула к ним. На ней были очки с затемненными стеклами, и Лиза не могла понять, какое у нее выражение глаз, но догадалась, что мать Наташи не слишком обрадовалась, что к дочери кто-то пришел. Она сухо поздоровалась с Лизой, посмотрела на нее, как бы что-то припоминая, потом обратилась к Наташе:

— Посуду вымыла?

— Ну мам! — визгливо закричала та, сразу потеряв над собой контроль. — Ну что это такое, у меня не было времени!

— Вот сейчас пойдешь вымоешь, а потом будешь пиво пить. — Мать осмотрела стол с пустыми бутылками ледяным взглядом, Лиза почувствовала себя страшно неловко. Она не знала, поняла ли мать Наташи, кто пришел в гости к дочери, и совсем некстати ей вспомнилось, что эта женщина работает вместе с Анной. От этого ей стало еще хуже. Она бы ушла немедленно, но часы оставались в кармане у подруги, а взять их при женщине было невозможно. «Вдруг она каким-то образом узнает про часы?! — в ужасе подумала Лиза. — И расскажет Анне, а та поймет, о чем шла речь… Ведь часы явно предназначались для нее! Она могла уже видеть их в тумбочке…»

— Пиво мне принесла Лиза, — тем временем тараторила Наташа. — Мам, ты что, не узнаешь?! Это же Лиза!