Трудно быть солнцем

Если верить модным журналам, которые только тем и занимаются, что печатают великосветские сплетни и пространные рассказы о последних новинках синематографа, Анна Радзивилл была три или четыре раза замужем, в том числе и на самом деле за представителем древнего литовского княжеского рода Радзивиллов, и имеет маленькую дочь. Впрочем, ее последним супругом был ее восторженный почитатель – железнодорожный инженер, с которым она прожила всего полгода. Теперь же, как я понимаю, очаровав молодого князя, она снова нацелилась на крупную добычу. Святогорские, помимо того, что являются подлинными аристократами, обладают огромным состоянием и по праву считаются самым богатым семейством в нашей губернии.

Слова, которые произнес князь, не стали для меня шокирующим открытием. Уже давно каждый из жителей славного нашего городка знал, что Святогорские вовсе не отличаются примерным поведением и не являются образцом нравственных норм. Старый князь, Феликс-старший, в молодости был настоящим повесой, именно его многочисленные измены и вогнали раньше времени в гроб его очаровательную жену. От отца своего Феликс-младший и унаследовал весьма скверную привычку не быть верным законной супруге. Он женился всего несколько лет назад, и его молодая жена, урожденная княгиня Аделаида Шереметьева, прелестное юное дитя, пленяла всех своей непосредственностью и красотой. Однако, как мы уже давно знали, Феликс-младший не удовольствовался этим и принялся искать подруг буквально через месяц после венчания.

Поэтому, услышав слова, которые молодой отпрыск княжеского рода обращает к Анне Радзивилл, я не удивилась, а скорее огорчилась. Я достаточно хорошо знала молодую княгиню, поэтому мне не хотелось, чтобы ее муж причинял ей боль своими многочисленными похождениями. Анна Радзивилл, безусловно, была дамой, которая заслуживала внимания со стороны мужского пола – красивая, надменная, недоступная, богатая, овеянная легендами синематографа. Святогорский, проводивший много времени в Староникольске, конечно же, сразу увлекся ею.

– Нет, князь, вы мне не нравитесь, – услышала я ответ дивы. Мне удалось подсмотреть, как капризным жестом она вырвала у него свою ручку, затянутую в белую перчатку.

Князь не выглядел смущенным. Скорее всего, отрицательный ответ только раззадорил его.

– Анна, не будь такой недоступной, я же тебя люблю по-настоящему. Я готов весь мир бросить к твоим ногам. Подумай, я разведусь с Аделаидой, и ты станешь моей новой женой!

Я даже представить себе не могла, что князь намерен осуществить то, о чем ведет речь. Конечно же, он говорит это только для того, чтобы уговорить Анну Радзивилл совершить грехопадение. Я же знала, что Феликс находится в полной зависимости от отца своего, старого князя. Именно тот является владельцем огромного состояния, и юный Святогорский, если он возжелает пойти против воли родителя, окажется без средств к существованию. Старый князь не станет одобрять его похождения и не раздумывая лишит сына прав на наследство.

Так что я испытывала некоторое сочувствие по отношению к Анне Радзивилл. Однако, как я понимала, Анна давно не являлась наивной простушкой, роли которых ей приходилось играть. Она была цепкой и расчетливой особой, не лишенной, впрочем, шарма и обаяния. Не мне осуждать ее, однако подобные женщины, чересчур красивые и удачливые, чем-то не нравятся мне. Они готовы добиваться успеха любой ценой, иногда забывая о морали. Но не мне судить Анну.

– Князь, оставьте это, – продолжала Анна, и я даже восхитилась ею. Мне было известно, что другие дамы нашего городка не с таким упорством говорили «нет» молодому князю, предпочитая маленькую интрижку и богатый подарок от него ссоре с Феликсом-младшим.

– Аня, прошу тебя, – заговорил резким тоном князь. В нем, насколько я поняла, проснулась фамильная гордость и упрямство Святогорских. Князья не привыкли к тому, чтобы кто-то противился их воле. – Вчера ты была такой милой, что произошло сегодня? Я не понимаю!

Зашелестели шелка платья Анны Радзивилл, она ответила:

– Вчера было вчера, дорогой князь. Не забывайте, у вас есть супруга, которая вот-вот разродится наследником.

– Ну и что! – с жаром возразил Святогорский. – Аделаида глупая гусыня, я ее не люблю. Свадьба состоялась по настоянию моего отца. Ему, видите ли, претит, чтобы моей женой была женщина без титула. А мне нужна та, которую я люблю. Анна, я тебя люблю!

Я так и не расслышала, что ответила ему Анна, потому что в самый неподходящий момент небольшая рыбина проплыла в теплой воде, где я стояла, и задела мои ноги плавниками. Поддавшись рефлексу, я тихо вскрикнула. Этот крик все-таки был достаточно силен, чтобы его услышали Святогорский и Анна. Он подозрительно оглянулся, затем всмотрелся в камыши, которые загораживали ему доступ к воде. Я побледнела от ужаса, а затем покраснела от стыда, только представив, что они разоблачат мое нежелательное для них присутствие.