Трудно быть другом

Денис вспомнил теплые бабушкины руки, как она рассказывала ему сказки, как вместе читали книги и как она помогала маме во всем…

– Свечи должны гореть? – спросил Денис.

– Горящая свеча – знак души, знак горящей огнем веры в светлую нашу будущую жизнь. Вот тебе еще свечи, поставь их за упокой души соседки и твоего друга.

– Это тетя Тоня и Лешка.

– Антонина и Алексей – так надо их называть.

Денис поставил свечи, перекрестился, и теперь это получилось у него уже безо всякого внутреннего напряжения.

Стояли молча. Денис вспоминал…

– Теперь, – священник тронул Дениса за руку, – пойдем и поставим свечки за здравие твоей мамы, отца, сестры, друга.

Они переходили от одной иконы к другой…

Когда закончили, уселись на скамье у стены.

У Дениса вдруг появилась куча вопросов. Прочел уйму книг, но оказалось, еще столько всего не знал – о Боге, о подвигах святых, которые спасали Русь от страшных бед, и еще о многом-многом другом. И они говорили, говорили…

– Чувствую, сегодня твоя душа изрядно потрудилась. И надо ей немного отдохнуть. – Отец Вадим улыбнулся и встал со скамьи. – Ты узнал всего лишь каплю из того огромного океана, что тебе еще нужно понять, полюбить или отвергнуть. У нас есть воскресная школа, буду рад видеть там тебя и Марию. Приходят много ребят. Ты хочешь что-то сказать мне, да?

– Да, – сказал Денис. – Я хотел бы спросить про отца…

И Денис рассказал, о чем думал в последнее время. Боль за отца, за его сломанную жизнь буквально заставила выплеснуть все наружу.

– Я иногда так ненавижу его… – Денис не отводил глаз от священника. – Он дает тысячу обещаний маме и тут же все забывает! И я… и мне уже кажется…

– Остановись. Успокойся. – Священник обнял Дениса за плечи. – Отец твой сможет прийти ко мне сюда?

– Когда?

– Да хоть сегодня.

Денис вышел из храма и сразу позвонил домой.

– Привет, братик! Куда пропал? – зазвенел голос Мышонка.

– Сейчас появлюсь. Чем занимаемся?

– Работаю над второй частью… Там одно место есть, где резкий переход… Ты знаешь это место! Ну никак не получается у меня!..

– Мышонок, у тебя все получится! Уже получалось! Успокойся! Питалась?

– Угу.

– Отца кормила?

– Угу. Одежда его сушится. Исхудал – жуть! Изучает газеты.

– Пусть изучает. И чтоб никуда из дома! Продолжай работать.

– Слушаюсь, ваше благородие!

Дэн вывел мопед за ограду, взглянул на купола – на сердце было необыкновенно легко. Как говорит Мышонок, когда у нее отличное настроение, «внутри звучат фанфары!».

Пиликнул мобильник. Сообщение от Гольда: «Никите звони! Хочет поговорить!»

Давай, Дэн, поговорим. Интересный будет разговор.

– Слушаю, – прохрипел мобильник.

– Привет! Это Денис. Мне передали…

– Слушай меня внимательно, – перебил Никита. – Я знаю, что вы ищете тех подонков, что «подшутили» над Вадимом. Если что-то обозначится, никаких движений. Здесь, как я понял, по-серьезному разбираться надо. Договорились?

– Да. Я сейчас из больницы. К Вадиму пока не пускают. Но знакомая медсестра из реанимации сказала, что он вышел из тяжелого состояния. Тетя Вера рвется в палату – не пускают, и она всех медиков посылает очень и очень далеко. Меня увидела – сразу стала обвинять во всем…

– Не бери в голову. У нее с нервами непорядок, я уже советовался с докторами… С ней не так просто… Вадим, как из больницы выйдет, жить будет у меня. Мать пока не знает. И смотри не проговорись. Что нужно – звони в любое время.

– Понял. Зря не будем беспокоить. Пока!

Поговорили. Тишина в мобильнике.

Уже хорошо, что Никита поможет с поисками подонков. И хорошо, что он решил взять Вадика к себе. Иначе тот загнется.

Дома открыл дверь и без шума прошел в прихожую.

Ха! Мышонка разве обхитришь! Абсолютный слух!

– Приполз? У нас порядок! А у тебя, кажется, есть новости? – Она кометой вылетела навстречу и прямо впилась в него глазенками.

– Тишина на палубе. Продолжайте, товарищ, работать. Обедать мы вас позовем.

– Ах, ах! Какой вы строгий, сэр! Что-то задумал, да? – верещала она, двигая ушами. – Я чувствую! Что-то слишком видок у вас, сэр, торжественный!

– Фантазируете, дорогая мисс! – сказал Денис как можно спокойнее и улыбаясь. Новости, конечно, есть! В кармане ее крестик. И даже побывал в церкви, где их крестили. Но это он расскажет ей позже. Так решил, пока ехал домой. А сейчас надо поговорить с отцом. И очень серьезно. Но какой у нее чертовски чуткий нос! Настоящий Мышонок! – Я вас очень прошу успокоиться, мисс, а то придется вызывать «Скорую». Я сейчас шурую на кухню, куда скоро вас приглашу. Будет кое-что вкусненькое.

– Обожаю вкусненькое! Пошла зубки точить! – пискнула и поскакала к себе. – А глиссандо уже получается! Буду его шлифовать! Оно безумно красивое!

Денис еще не снял рюкзак, а из комнаты уже звучал великий Моцарт.

Отец на раскладушке изучал газету. Увидел Дениса и отложил ее, спустил ноги на пол.

– Надо поговорить. – Сын сел на стул, прямо на газеты.

– Слушаю. – Отец с трудом проглотил подкативший к горлу комок.

– Помнишь церковь, где крестили меня и Машу?

– Конечно. Она тут недалеко…

– Я там был сейчас. Священник хочет встретиться с тобой.

– Зачем?

– Я рассказал ему, как тебе тяжело. Как нам всем плохо…