«Трубами слав не воспеты...» Малые имажинисты 20-х годов

Порхай же, на холодном сквере.
И бейся, осень, о карниз,
И грозно золотые перья
Роняй по переулкам вниз!

Уже печальными речами
Тебя встречают тополя
И брачный пурпур расточают
На оголенные поля.

И вижу: за туманной синью,
Еще горбата и ряба,
Преображенная Россия
Сбирает звезды в короба.

Я понял все, о призрак вещий,
Мне по заслугам ты воздал:
Ведь рыбкой в коробе трепещет
Моя мятежная звезда.

И никогда я не покину
Ни этот пурпур сентября,
Ни эту синюю равнину,
Где ночью росы серебрят.

Ах, осень, мне о землю биться,
И эту землю целовать,
И на холодные страницы
Ронять горячие слова.

28 сентября 1924

* * *

Пойми, то не игра,
Что над озерами
Глаза зеленые
Вращает виноград!

О, скорбь моей души!
Кувшин ли глиняный
На камень кинули
Иль камень на кувшин?

Скажи, не равно ль?
Ведь в этой гибели
И радость вековая.
И вековая боль!

Ноябрь 1923

Сусанна Mар

* * *

От зорь зазорных звон в глазах.
Так есть, так правда, так мне снится.
Как будто я сто лет назад
Иду по яростной Мясницкой.

Географических ли карт
Не распознаю во вселенной?
Погиб, как мальчик, Бонапарт
На тесном острове Елены.

И революции перо
Подъято вкрадчивым Карлейлем.
Под градусом иных широт
Иные замыслы лелеем.

Темны Латинские леса,
И гулок бег ночи крылатой,
Но все мне видится Версаль
В мятежном зареве заката.

От зорь зазорных звон в глазах —
Но вот совсем теперь не спится.
Теперь, а не сто лет назад,
Иду по яростной Мясницкой.

Николай Эрдман

* * *

Вечер насел петухом и скомкал
Наседку зари, потерявшую перья.
Языком отопру, как фомкой,
Ваших глаз золотые двери я.
И пока не набухнут розовым
Звезд распушённые вербы,
He устану соленые слезы Вам
Ведрами губ вычерпывать.

Керосиновый ландыш

Выводки слов и курятника губ
О частые клавиши ребер,
Как высевки марша на мельнице труб,
Как горох барабанной дроби.

Опять на вокзалах исшарканных лиц
Билеты слезинок из кассы.
Волосы мимо шлагбаума ресниц,
Под колеса зрачков на насыпь.

Опять на задворках вчерашнего сна
Заката распухшие гланды.
Кому же, кому же в петлицу окна
Фонаря керосиновый ландыш?

Звездам стрекозами в облачный воск,
Педалями крыльев на месте.
Сердце — наполненный счастьем киоск
Денных и вечерних известий.

1919

Алексей Ганин

* * *