Тротиловый эквивалент

Глебыч, несколько смущённый необычным приёмом, сел на водительское место и захлопнул дверь. Сулейман заблокировал двери и развернулся к компании. Теперь он сидел, прижавшись спиной к двери, от охальных снайперов с ВОП его прикрывал буфер: Костя — Иванов... Знаете, бывают такие затейники: посмотрят, куда объект сядет, и работают «на ощупь», вслепую — через корпус машины. А есть ведь не просто затейники, а специалисты, которые для подобных случаев оснащены различной оптикой с тегоювизорными и прочими устройствами...

В общем, правильно сел. Не полез на самое удобное для контроля за гостями место — где сейчас устроился Иванов...

Сулейман зачем-то включил печку — под полом что-то явственно щёлкнуло, и ухмыльнулся в своей обычной манере.

— Ага, — отреагировал на щелчок Глебыч. — Активировал?

Сулейман покосился на Глебыча, затем вновь повернул голову к сидящим сзади... И посмотрел на них как-то по-новому. Как будто узнал об этих людях что-то важное.

— Ну вот. Теперь можно работать.

Да, теперь можно работать. А как? С улицы — тишина, весь салон под контролем, Иванов, который наполовину скрыт спинкой кресла, этой же спинкой надёжно заблокирован. И что там такое щёлкнуло?

— Смотрите, — Сулейман распахнул куртку и продемонстрировал «пояс» — металлические цилиндры, перепаянные кучей проводов, всё это хозяйство на стальной сетке, которую не сразу и разрежешь даже при наличии хороших инструментов.

— Ну как, нормально?

— Нормально, — кивнул Глебыч, с интересом уставившись на смертоносное приспособление. — Устройства активации не вижу. Значит — сигнал?

— В смысле? — не понял Иванов.

— Кольцо, кнопка, тумблер, контакт — нет ничего.

«Сволочь ты, Глебыч!» — захотелось крикнуть Косте. И чего лезет, спрашивается?

— Это точно доктор? — усомнился Сулейман.

— Это доктор сапёрного подразделения спецназа, — Костя решил задним числом хоть как-то поправить безнадёжность узнавания. — Он у нас на все мероприятия выезжает, где что-то может взорваться... Поэтому маленько разбирается...

— Понятно... Брата покажите.

— Барьер — Первому, — сказал Иванов в рацию.

— На приёме Барьер, — ответил командир уиновского спецназа.

— Пусть Аюб выйдет.

— Понял...

В зеркала было видно, как из «рафика» вышел пленник с заведёнными за спину руками. Дистанция — более двухсот метров, лица не рассмотреть. Сулейман скрутил стекло со своей стороны и высунул голову в окно.

Костя шевельнулся и вопросительно посмотрел на Иванова. Может, хрен с ним, с сапёром? Сейчас можно было бы...

Полковник едва заметно качнул головой. Насчёт сапёра он, может, был и солидарен. Сейчас, когда выяснилось, что объект явно не собирается выходить из машины, появились иные приоритеты... Но щелчок под полом ему здорово не понравился — особенно вкупе с реакцией Глебыча на это странное явление.

— Скажи, пусть покажет, как он на коне, — попросил Сулейман.

— Чего покажет?

— Как он на коне. Пусть передадут слово в слово.

Иванов продублировал просьбу в эфир. Барьер тоже сразу не понял, уточнил.

Потом пленнику разомкнули наручники, и он показал, как это, на коне. Ноги колесом, левая рука впереди, дёргается взад вперёд, а правая вверх и по обеим сторонам — хлесть, хлесть... То ли шашкой рубает, то ли плёткой стегает...

Вот такая пантомима. В целом очень даже нехитро. Любой мог бы показать, если бы знал, что имеется в виду. Просто неожиданно: кто его знает, как у них там на коне?

— Нормально, — кивнул Сулейман, поднимая стекло и возвращаясь в исходное положение. — Ну что, будем дела делать?

— За этим и приехали, — напомнил о своём старшинстве Иванов, несколько удивлённый тем, что Сулейман до сих пор не спросил, кто тут главный. У горцев вообще так не принято. Любые вопросы по делу всегда решают со старшим, сколько бы с ним ни пришло на встречу других людей. — Теперь твоя очередь. Показывай, что там у тебя.

— У меня две новости, — Сулейман достал из кармана пульт — обычную самсунговскую «лентяйку», и качнул его в руке. — С какой начинать?

— А, вот оно! — опять не в тему прорезался Глебыч, прищурившись на пульт.

— С хорошей, — выбрал Иванов, уничтожив сапёра взглядом. — День сегодня неплохой, так что...

— Для вас хороших новостей нет, — Сулейман с сожалением развёл руками. — Есть плохая и очень плохая.

— Вот даже как? — Иванов досадливо крякнул и решительно взялся за дверную ручку. — Если ты так себя ведёшь, нам не о чем разговаривать. Тут у нас не балаган, так что...

— Выходить нельзя, — Сулейман аккуратно похлопал широченной ладонью по подголовнику. — Минус пятьдесят килограмм — взорвётся.

— Ага... — Иванов отдёрнул руку от двери и обескураженно уточнил:

— Это плохая новость?

— Да, это начало плохой новости, — кивнул Сулейман. — Там десять килограммов тротила, хитрый такой заряд с рессорой... Ну, не я делал, мне сапёр просто рассказал.

— Хорошо, — одобрил Глебыч. — Дублирующего на избыточную массу нет?