Тропою Толтеков

— Это так… аллергия, — сморозил дурацкую шутку Женька и понял, что так он не решит их проблем. — Извини, я просто успел соскучиться. Пришлось внезапно уйти в долину, проверять, не будет ли оползня с гор…

Изощренное вранье лучше всего подходило моменту. Тем более что эта Лэя была ангелом и, так же как и Буль, полностью верила всем Женькиным небылицам. Ему было противно, он ненавидел себя, но ранить это наивное создание, бывшее идеальной копией его, оставшейся в неизвестности, любимой, у него не было сил, и он продолжал врать:

— Лучше расскажи, как вы здесь? Не скучали?

Зря он это спросил. Лэя честно призналась:

— Да, мы очень скучали. Все вокруг, как будто остановилось или потеряло смысл, — она весело взъерошила его гриву и радостно добавила. — Но теперь ведь все в порядке! Ты не представляешь, как Элия обрадуется!

Женьке стало по-настоящему худо. Он резиново улыбался своей «любимой», а сам с ужасом пытался понять, как ему рассказать им обо всем? О том, что они — не они, и он бросит их одних в этом мире. Ведь не будет же он соединять их Сэйлар с якорями придуманной Земли? Им только еще ксенофобии со стороны «людей» не хватало! Или все же легче сойти с ума и радоваться здесь тихой и спокойной жизни? Он, действительно не знал, что делать.

Женя с дрожью приобнял свою принцессу и, пряча разрывающие его чувства, пошел к дому. Надо было хотя бы простой ходьбой привести в порядок все защитные рубежи внутри себя. "Спокойно. Ничего необычного не произошло. Ты просто слишком близко принимаешь все к сердцу. Они только начинают самостоятельную жизнь. Тебе надо найти для них новый смысл этой жизни!" — он долбил себя холодной логикой, но ничего не мог поделать, так как тут же, с горечью понимал: "Какой новый смысл жизни, если ты, в своем эгоизме, «выдумал» их любящими тебя до полусмерти?!"

Додумать эту горькую думу он не успел — навстречу им бежала с радостным криком их малышка:

— Эй, папка, ты чего так долго плопадал?! Я даже сама пыталась лыбу ловить, но ничего не полусяется! — Элия с разбегу запрыгнула к нему на руки.

"Вот, попробуй после этого подумать, что она не настоящая!" — Женька на секунду расслабился и позволил отцовским чувствам взять вверх. С другой стороны, эта Элия была даже двойным порождением его души. Сначала там, на настоящем Сэйларе, а теперь уже здесь…

Он чувствовал, что вот-вот окончательно сдастся. И, в общем-то, уже почти сдался. Как ему хотелось просто остаться и забыть обо всем: ведь он в состоянии выдумать себе здесь все, что ему нужно и что он помнил.

"Да, друзья у тебя уже есть!" — горько, сам себе усмехнулся Женька, понимая, что эти «друзья», в крайнем случае, тянули на его детей: милых, забавных и еще только-только осознавших себя. Но в том-то и дело, что настоящим другом может стать лишь равный. Как равными ему были Буль со Славкой, как равной была Лэя, которая осталась в прошлом.

И только одна мысль сумела отрезвить его, начинающую сдаваться душу. "Ты останешься здесь, а что дальше?" — подумал он. Единственное, что его устраивало в том, чтобы остаться, это была возможность растить Элию. Она, действительно, была ребенком двух миров. Но все остальное? Подыгрывать ангелам, изображая любящего мужа и отца? Это было каким-то духовным извращением. "Что же делать и где искать выход?" — его мысли продолжали метаться в пустой голове…

— Милый, что случилось? — Женька понял, что сидит посреди комнаты и тупо смотрит в угол, а Лэя уже который раз пытается добиться у него ответа.

"Нет! Отсюда надо бежать!" — опять возникла очевидная мысль, но тут же была им задушена: "Пока ты не придумаешь для них "светлого будущего", ты отсюда не уйдешь!" Он еще некоторое время пытался бороться сам с собой, но, не выдержав, сказал Лэе первое, что пришло на ум:

— Мне надо срочно сбегать к Илаиру. Вы пока собирайтесь к обеду, а я через часик подойду! — он сорвался с места, будто за ним гналась стая волков. Только ближе к дому старого ветерана он успокоился и стал немного соображать.

Илаир был на конюшне. Заслышав приветствие, старый сэйл крикнул:

— Зар, это ты?!

Женька встал, словно громом пораженный. Потом, опомнившись, ответил:

— Да, я!

В голове у него пронесся целый ураган мыслей, перемешанных с гремучей смесью чувств. Женька зашел в конюшню и спросил у своего «отца»:

— Пап, а ты помнишь Женю?

— Да уж, как не помнить, — озабоченно ответил Илаир, — Что, он опять к тебе в тело просится?

— Как тебе сказать? Он просил постоянно заменять его, так как больше не может приходить на Сэйлар.

— А как же Лэя?

— Женя попросил меня жить с Лэей и пока не говорить ей об этом.

— Хочешь обманом вернуть себе свою любовь? Не выйдет, — нахмурился отец.

— Это не мой обман — это останется на совести Жени. А я должен уберечь Лэю от душевной травмы, — у Женьки уже зрел план. Было, конечно, немного противно основывать счастье его «детей» на лжи, но лучшего выхода он найти не мог.

— Ну, смотри. Я, конечно, промолчу, но если ты хоть чем-нибудь Лэю обидишь… не посмотрю, что ты мой сын, — тяжело вздохнул ветеран.