Тропою Толтеков

Константин Алексеевич был расстроен. Этот Женя отвечал на звонки, но так и не пришел к нему больше в гости. А ведь приближался его последний день! Он не помнил точно, когда он должен наступить, но Женя говорил о неделе — значит, осталось не больше пары-тройки суток и все! Наверно странный гость все-таки обманул старика.

Но, несмотря на эти мысли, он почему-то был уверен, что все в порядке. Только с головой что-то творилось. Он явно давал какие-то распоряжения сыну и внукам, но не помнил четко, о чем они были. С другой стороны, он не удивился, когда сын помог внукам перевезти к себе компьютеры. Как и не удивлялся тому, что дети приняли факт его скорой кончины. Тело, как и сознание явно шло вразнос. Его постоянно преследовали провалы памяти и эти кошмары по ночам. Правда, сегодня был на удивление хороший день: он только раз отключился, а в остальном чувствовал себя неплохо, если не считать некоторого шума в голове.

Сегодня его навестили чуть ли не все близкие. С одной стороны понятно: воскресенье, но с другой, к нему обычно заходил только кто-нибудь один, ну двое, а тут — все. Никто не говорил о его самочувствии и о том, что ему скоро придется уйти — словно стеснялись. Но все были очень внимательны к нему и старались помочь. Вообще, всю эту неделю кто-то всегда был с ним. Может, конечно, из-за этих провалов в памяти, но ведь они все занятые люди, а тут буквально у всех нашлось время на старика.

Он тепло распрощался с родней и, несмотря на всяческие предложения помочь и остаться с ним подежурить, отшучивался, что ему уже ничто повредить не может, и, в конце концов, мягко выпроводил всех из квартиры…

Все было как всегда: Константин Алексеевич, привел в порядок вещи в квартире, проверил газ и воду, и со спокойным сердцем прошел к себе в спальню. Он не чувствовал, как один из основных кровеносных сосудов мозга, давно уже расслоившийся, начал опасно раздуваться — тонкая и хрупкая от старости внешняя оболочка сосуда не могла больше сдерживать поднимающегося давления.

Он спокойно сел на краю кровати, неспешно переоделся в пижаму, снял шлепанцы и с наслаждением улегся — старое тело устало за день и требовало покоя. Единственное, что его теперь огорчало, это было ожидание сна с жуткими монстрами, ставшими даже немного привычными. Он закрыл глаза… К счастью, он не страдал бессонницей — частой гостьей людей в преклонном возрасте. Вот и сейчас, мир затих для него, чтобы уступить свое место сновидениям. А в голове продолжал разрастаться кровяной пузырь…

Он не успел проснуться. Просто среди серой мглы сна все озарила оранжевая вспышка. Он даже не успел почувствовать боли, а если и успел, то не осознал — весь мозг быстро затопила одна огромная гематома, а центры восприятий нервных сигналов остались без питания. Сердце и легкие еще продолжали некоторое время сопротивляться влекомые простыми механизмами ритмичных нервных импульсов, но сознание уже начало свой поход в неизвестность.

Однако видения сделали свое черное дело, и вместо того, чтобы выйти на изнанку или подняться в астрал, его душа, влекомая навязанными воспоминаниями, невольно воспроизвела последнее самое сильное видение. Константин Алексеевич обнаружил себя на опушке тропического леса, а впереди простиралось огромное открытое пространство с уже знакомыми пирамидами. Но это был не Теночтитлан, так как никаких других зданий кроме пирамид вокруг не было. И конечно же, пирамиды не были пусты — на них восседали эти чудища.

"Лети сюда, затерянная душа!" услышал он зов одного из них, и не смог ему противостоять. Преисполненный страха он переместился прямо на поле перед пирамидами. Однако произошла странная метаморфоза: при движении, он как бы увеличился в размерах, и когда он оказался пред этими гигантами со звериными головами, он почти достигал им колена. Это прибавило смелости, но не намного. Константин Алексеевич не знал, что несет в себе второго наблюдателя, спрятавшегося под его маской и не выдающего ничем своего присутствия, по крайней мере, старающегося не выдавать…

— Ты готов отправиться тропою толтеков? — обратился к нему сидящий напротив индейский гигант с головой ягуара.

Константин Алексеевич медленно стал выходить из ступора: "Это все-таки не сон. Прав был Женя — я умер в назначенный срок! Но почему я здесь?", и продолжил свою мысль вслух:

— А где же Надя?

— Не бойся, ты еще встретишь ее, если пройдешь этот путь! — ягуароголовый указал рукой куда-то направо.

— Но это не та тропа! — удивился Профессор. — Вы не индейские боги! У них не было звериных голов, они могли превращаться в зверей полностью!

— Какие проблемы? — рыкнул монстр и стал наклоняться, вытянув руки вперед. На землю уже оперлись пятнистые желтоватые лапы. Перед сжавшимся от страха стариком стоял гигантский ягуар.

— Ты доволен? — спросил зверь.

— Да, — только смог вымолвить Константин и услышал внутри себя мысль: "Иди, куда говорят!" И только тогда он взглянул направо.