Тропа Кайманова

— Проверьте и вашего, как его, Якшимурада. Вы отлично понимаете, что провал Пилигрима означает провал всей операции. Связной, который пойдет от вас к Абзалу, должен вернуться с сообщением, насколько надежно законспирирован Пилигрим.

— Такую информацию связной передать не сможет.

— Почему?

— От Купца Абзал уже получил инструкцию заложить связного зеленым фуражкам.

— В расчете, что его освободят сразу же после нашей победы над Россией?

— Таково было распоряжение господина полковника. Клычхан взглянул на бесстрастного Клюстера.

— Это мое указание, — заметил генерал. — Судьба Абзала и его связного нас не очень волнует. Но ответственность за сохранность Пилигрима несете лично вы. Найдите способ информировать меня о нем и о ходе всего дела во время проведения самой операции.

— Или сразу же после ее успешного завершения, — сказал Клычхан.

— Хотя бы... Где вы встречаетесь с Купцом?

— В развалинах старинной крепости Змухшир.

— Мне докладывали также, что вы задумали дискредитировать кого-то из офицеров у зеленых фуражек. Насколько реален ваш план? — спросил генерал.

— То, что нами задумано, не раз удавалось германской дипломатии в гораздо больших масштабах, господин генерал, — сдержанно ответил Клычхан. — Мы только учимся у вас бить врага его же оружием... Дискредитировать и уничтожать авторитетных коммунистов руками самих коммунистов.

— Объясните.

— В закордонье наиболее опасен для нас замкоменданта Даугана старший лейтенант Кайманов. Опасен он не только превосходным знанием границы, нескольких местных языков, обычаев и быта народа, но и своим авторитетом, громадными связями во всей округе. Вывести его из игры было бы залогом успеха в проведении всей операции.

— Заманчиво... Но это уже варианты... Ход против Кайманова, так же как весь план ваших действий до встречи с Пилигримом и в случае невозможности встречи с ним, я попрошу изложить письменно... И передать полковнику Клюстеру.

— Господин Клычхан-бек один из преданнейших друзей великой Германии, бесстрашный воин и опытнейший политик, — сдержанно, но с видимым уважением к своему гостю проговорил полковник.

Клычхана нисколько не усыпило славословие Клюстера.

— К тому же еще и в некотором роде деловой человек, — подчеркнуто бесстрастно вставил он. — Я имею в виду акции медных рудников «Шахназар и К ⁰».

— Простите, господа, — перебил его генерал. — Эту проблему вы обсудите без меня. Время истекло. Сейчас, когда наши войска уже в Сталинграде и до окончательной победы остались считанные дни, я уверен, ваши действия будут оценены германским командованием, господин...

— Клычхан-бек.

— Да, да, Клычхан-бек.

— Но мне не хотелось бы, чтобы у германского командования создалось ложное представление о легкости борьбы с русскими здесь, в Средней Азии, — заметил Клычхан. — Одно присутствие у нас советских войск говорит о наличии у Советов немалых резервов...

— Русские не выдерживают нашего штурма с запада. Еще несколько дней, и Сталинград падет окончательно. Так что же они смогут противопоставить нам здесь? Их тылы дезорганизованы, морально раздавлены. От Волги до Тихого океана катится вал всепоглощающей паники.

В знак того, что беседа окончена, генерал встал.

Клычхан и полковник Клюстер откланялись, вышли в коридор.

Клычхан отметил про себя, что в холлах и на широкой мраморной лестнице отеля повсюду слышалась немецкая речь. С самым деловым видом сновали «туристы» в штатском, с выправкой военных.

— Прошу ко мне.

Клюстер, предупредительно пропуская Клычхана вперед, открыл дверь соседнего номера, предложил сесть, с полупоклоном спросил:

— Коньяк, виски, вино?..

— Чай, если можно. Зеленый...

— Да, конечно...

Полковник потянул шнур с кистью. В дверях появился бой.

— Зеленый чай...

Бой вышел.

— Осталось обсудить детали, — сказал Клычхан. Появился бой с подносом, заставленным фарфоровыми и чеканными чайными принадлежностями, наполнил дымящимся напитком тонкие пиалы, с глубоким поклоном удалился.

Клычхан стал разглядывать небольшую, кованную из красноватого металла вазочку с восточными сладостями.

— Искусно выполнено, не правда ли? — произнес Клюстер.

— Я плохой ценитель ювелирных изделий. Меня больше интересует сам материал.

— Уверяю вас, это не золото, обыкновенная медь...

— Которую вы и Шахназар переплавляете в золото.

— Понял вас и могу сообщить, что уже веду переговоры с коллегами о ваших акциях. Думаю, не пройдет и месяца, как получим положительный ответ.

— Боюсь, что через месяц уже поздно будет говорить о парашютном десанте.

— Вы отлично понимаете, что десант и взрыв озера, нарушение работы стратегических транспортных магистралей русских — это серьезные военные и политические задачи, — заговорил Клюстер. — Падение Сталинграда заставит выступить на стороне рейха Турцию и Японию, а это значит, что русским коммунистам будет конец, конец войне. Я думаю, вы и сами заинтересованы в том, чтобы провести операцию «Глаз неба» как можно скорее...

— Не раньше, чем медные акции будут у меня в руках.

— Это шантаж...