Трон Торна

А пока выкручиваться было сложно. Атаки вампира становились все стремительнее, и уворачиваться от них, припадая на раненую ногу, с каждым мгновением становилось все сложнее. Уже несколько раз жуткие когти со свистом проносились в пальце от его лица — а такой удар без труда снял бы лицо с черепа, как кожаную маску.

Рыцарь в очередной раз умудрился увернуться, запоздало ударил мечом — безуспешно, клинок лишь рассек сорочку, добавив к многочисленным прорехам еще одну, да незначительно зацепил кожу. Но Сейшел теперь стоял у стены, спина была защищена, одно движение — в руке оказался содранный с крюка массивный деревянный щит, усыпанный стальными шипами-бляшками. Щит этот, конечно, никогда для боя не предназначался. Любой воин, коему пришлось бы воспользоваться этим уродцем, вымотался бы за несколько минут — деревяшка была неимоверно тяжела. Но сейчас это Рона как нельзя более устраивало.

Вампир на мгновение прекратил атаки. Он пристально смотрел на стоящего перед ним человека, уже несколько раз раненного, но, невероятное дело, все еще живого. Пожалуй, весь его опыт, накопленный за сотни лет, прямо-таки вопил, что такое невозможно. Человек в одиночку противостоять вампиру не может — он просто не успевает. Даже эльфы, чья реакция во много превосходила человеческую, не могли драться с вампирами на равных. А этот дрался, и весьма успешно. «Что там говорил хозяин про него? — попытался вспомнить Тарсис — Кажется, что-то про стража… вроде этот парень сумел стража зарубить…»

Пожалуй, сейчас Тарсису целесообразнее всего было бы отбросить воина со своего пути, взлететь по лестнице, разорвать горло спящей женщине, за жизнью которой он был послан, и спешно броситься в бега. Следовало бы… но он не хотел этого. Никто и никогда не скажет, что высший вампир отступил, хотя противником его был всего лишь человек. К тому же еще и один. А что касается этой молодой волшебницы… вампиру мучительно хотелось обратить и ее, она была красива, и вдвоем со своей подругой Эллой они составили бы ему приятную компанию… но хозяин велел ее убить. Тарсис не мог ослушаться приказа, но изо всех сил оттягивал неизбежную развязку. Ненадолго, конечно, сначала он положит этого наглеца, решившего, что с помощью какой-то железки можно сразить вампира.

А тем временем упомянутый наглец медленно двигался вдоль стены по направлению к лестнице. Похоже, намеревался защитить свою подругу… Пустое, он сможет лишь немного оттянуть неизбежное. Но Тарсис был рад этому, к тому же от смертельной игры со столь прекрасным и достойным противником он получал удовольствие — а в его жизни удовольствий было не так уж и много.

Он снова бросился в атаку, на этот раз целя в горло. Изодранная, запятнанная кровью рубаха вряд ли послужит надежной защитой против клыков, способных пробить сталь.

Но на пути клыков оказалась не сталь — противное, прокопченное, сальное дерево. Зубы вампира глубоко погрузились в щит, а в следующее мгновение рыцарь выпустил эту уродливую деревяшку из рук — и, увлекаемый весом падающего щита, Тарсис на мгновение замешкался.

Рон ударил мечом изо всех сил, сжимая эфес двумя руками, зная, что вряд ли еще раз подвернется такой случай. Казалось, вампир был обречен — даже эти живучие твари могли быть убиты, особенно если тело рассечено надвое. И все же невероятным, воистину нечеловеческим усилием вампир сумел извернуться — он уже не мог уйти от удара, но сталь клинка встретили его жуткие когти.

С противным скрежетом меч пробороздил по когтям, отсекая их все одним махом, рассекая руку, перерубая кости… но вся сила, вложенная в этот удар, иссякла, погашенная превратившейся в измочаленный обрубок рукой вампира. Рана, которую клинок по инерции оставил на теле Тарсиса, была не то что не смертельной, она даже не была опасной.

Вампир взвыл, одним движением выдрал увязшие в старом дереве клыки и отпрыгнул в сторону. Мгновение он рассматривал свою изуродованную руку, затем устремил налитый кровью взгляд на человека:

— Сейчас я уйду, воин. Знаешь, почему?

— Потому что иначе ты сдохнешь, тварь…

— Нет, ты ошибаешься. Я уйду, потому что ты меня разозлил. Я вернусь… тогда, когда ты не будешь этого ожидать. Ты не умрешь, воин, я знаю наказание, которое будет для тебя хуже смерти. Ты станешь одним из нас. И ты, и эта сука, твоя подружка. И даже этот драный эльф. И вот тогда я послушаю, что ты запоешь. А пока…

Рон шагнул вперед, со свистом ударил меч. Ему не стоило делать это с такой уверенностью, почему-то он счел, что сейчас вампир станет легкой добычей. Увы, это было не так, и в этот раз лезвие не достигло цели — вампир, может, и был ранен, но проворства не утратил. Его уцелевшая рука ударила по кисти Рона, сжимающей меч, и оружие полетело в угол. Два пальца на правой руке рыцаря были сломаны, к тому же когти глубоко разорвали плоть. Опять брызнула кровь.