Трон на двоих

Они обогнули столб тьмы, в которой что-то сопело и откашливалось, увернулись от размахивающего рукой старика, задержав дыхание, проскочили мимо закутанных фигур. Последних становилось всё больше. Они бесцельно брели по мостовой; стояли, не то оцепенев, не то медленно обдумывая свои тягучие мысли - она навсегда отвратили Марину от фильмов о зомби, которые через много лет пытался её заставить смотреть муж. Она выросла, ни разу не вспомнив об увиденном… разве только в ночных кошмарах ей являлись эти улицы, но в таких, которые она, проснувшись, не помнила. Но где-то в самом дальнем уголке её памяти они всё-таки были… а муж посмеивался над взрослой Мариной, считая её просто слишком впечатлительной.

Было страшно даже подумать, что можно прикоснуться к этим фигурам, но несколько раз девочкам проходилось проскальзывать мимо них, с ужасом чувствуя лёгкое прикосновение ветхой ткани, избегая всматриваться в закрытые ею лица… и всё равно замечая под нею смутные очертания худых обострившихся лиц с безвольно отвисшими челюстями.

Сейчас сердце взрослой Марины было спокойно. Они шли с Рыцарем, уважительно уступая дорогу мёртвым. Сейчас Марине казалось, что закутанные в саваны фигуры идут не угловатыми неровными шагами, а тихо плывут, почти не переставляя ноги. Они поворачивались к ним, живым, словно всматриваясь, и когда из рваной призрачной кисеи к Марине вдруг протянулась худая рука, она не стала отодвигаться. Рука робко коснулась её рукава и безвольно упала. Сгорбленная фигура, казалось, безмолвно рыдала.

- Ты хочешь мне что-то сказать? - тихо спросила Марина.

Фигура молча отплыла в темноту, так ничего не ответив. Марине почудился лишь протяжный вздох…

- Пойдёмте, королева, - позвал её Рыцарь Маренго. - Они не могут говорить с нами, а мы можем лишь жалеть и оплакивать ушедших.

- Вы не всегда будете здесь, - не отдавая себе отчёта, взволнованно воскликнула Марина. - Вы уйдёте к свету - каждый в положенный ему срок!

Где-то далеко во тьме с ненавистью пророкотал гром.

Две сестры пробирались по улице Города Напрасно Умерших. С тоскливым гулом вырастали башни и колыхались во мраке, тягуче меняя формы. Над головами вытягивались арки, истончались и вновь утягивались в стены, в которых медленно и неотвратимо исчезали окна, чтобы уступить место другим. Стрельчатые колонны, выступающие по бокам, плавились, формируясь в глухую гранитную стену с маленькими, почти средневековыми бойницами, казавшимися сгустками черноты на тёмной поверхности. Всё бесшумно расплывалось, таяло, подобно вязкому чёрному воску, принимало другие формы и размеры… завораживало.

И только мощёная улица, по которой они ступали босыми ногами, оставалась такой же прямой. Маринка сонно думала о том, что уже и не помнит, как они попали в город. Вроде, по длинному тоннелю, или всё-таки, перелезая через стену? Скорбные фигуры уже не пугали её. Иногда ей казалось, что и она, закутанная в дырявый саван, плывёт не чувствуя ног, туда, где должна предстать перед своим властелином, выполняя когда-то данную клятву. Давным-давно… может быть даже с рождения. Наверное, то же самое чувствовала и молчащая Ирина…

- Это город снов, - сказала Ирина. - Противных, бесконечных, тоскливых снов. Помнишь, мы читали с тобой про Аид? Души умерших печалятся о земной жизни и жалуются Орфею и Одиссею.

Маринка молчала, слабо удивившись тому, что сестра ещё размышляет о чём-то. Сама она уже почти забыла обо всём. Её несло вязким потоком безвременья… и это вполне устраивало её. Позади осталось не так уж и много плохих воспоминаний, чтобы мучить себя мыслями о них. Но и хорошие воспоминания постепенно стирались, становились светлой печалью - оставалось только лёгкое скольжение в темноте, среди непрерывно меняющихся улиц. "Это не так уж и плохо, быть мёртвым", - сонно подумала она…

…и дёрнулась, получив пощёчину.

- Маринка, ты что, спишь на ходу? - яростно прошипела Ирина. - А ну-ка открой глаза! Ты что, хочешь тоже в эти тряпки завернуться?!

- Иринка отвесила мне плюху, - пробормотала Марина. - Иначе бы, Рыцарь, я так и осталась бы здесь.

- Это она может, - помолчав, сдержанно отозвался Рыцарь. - А это место способно заворожить не только маленькую девочку. Если бы вы не заговорили со мной, королева, то, боюсь, вам пришлось бы дать оплеуху и мне. Я только что долго беседовал с давно погибшим другом.

Марина покосилась на спутника. Здесь, в Городе Грызмага понятие "время" было абстракцией - но она готова была поклясться, что последний час (минуту, день?) Рыцарь шёл рядом и ни с кем не разговаривал.

- Мы почти пришли, Рыцарь, - сказала она. - Эта не меняющая очертаний громада впереди - обитель Грызмага.