Трофей императора

- Я боялась, что, обрезав волосы, ты обрезала свои силы. Обычно я с первой минуты вижу, чего ждать от послушницы, и я видела, что в тебе скрыт огромный потенциал. Его нужно было только раскрыть.

- И как? - Ленси почувствовала, как ее губы сами собой разъезжаются в кривую усмешку. – Раскрыли?

- О, да. Как видишь, моя уловка сработала. Ты инстинктивно использовала скрытые силы, чтобы защитить себя. Нет ничего более действенного, чем опасность для жизни.

Глубоко вдохнув, принцесса постаралась вернуть самообладание. Потом медленно поднялась и отряхнула подол.

- Так это была всего лишь уловка? – в это плохо верилось.

- Думай, как тебе больше нравится. Но если все еще надеешься вернуться домой – забудь. Пока ты не контролируешь свои силы – ты ходячая бомба. Я не имею права выпустить тебя в мир людей.

***

Позже Имира привела ее в огромный и гулкий зал, украшенный колоннами. Вместо потолка у него был прозрачный купол, сквозь который виднелось полуденное солнце.

В центре этого зала на постаменте возвышалась статуя мужчины высотой в полтора человеческих роста. У него были короткие курчавые волосы, прямые черты и два огромных крыла, распростершихся за спиной. На прекрасном каменном лице навечно застыло бесстрастное выражение.

Неизвестный скульптор, изваявший эту статую из редчайшего голубого мрамора, постарался вдохнуть в нее жизнь. Каменный мужчина стоял в короткой тунике, схваченной фибулой на левом плече и подпоясанной на талии. С наручами и поножами, ниже которых виднелись сандалии с открытыми мысками. И с руками, вытянутыми вперед, словно бы в приглашающем жесте.

Все детали были проработаны настолько тщательно и достоверно, что, казалось, подует ветер – и каменная туника на мужчине взметнется, а он сам вот-вот сойдет с постамента.

- Кто это? – задрав голову, Валенсия несколько минут в восхищении разглядывала мраморного мужчину.

- Тот, кому мы обязаны нашей жизнью. Заавель - последний правитель эсмаев. Поднимись к нему и вложи руки в его ладони.

Только теперь Ленси заметила ступени, ведущие вверх.

Молча подчинившись, девушка поднялась по каменной лестнице. Оказавшись на постаменте, она поняла, что едва достает головой до пояса статуи. Пришлось привстать на цыпочки, чтобы суметь дотянуться до каменных пальцев.

- И… что теперь?

Она глянула на Имиру, которая отсюда сверху казалась хрупкой и совсем не опасной.

- Подожди. Если ты чиста сердцем и помыслами, то Заавель примет тебя и даст свое благословение.

- А если нет?

Ленси невольно похолодела, понимая, что не хочет слышать ответ.

- Ты уверена, что хочешь узнать? – усмехнулась Имира, повторяя ее собственные мысли.

Неожиданно пальцы статуи потеплели. Ленси явственно почувствовала тепло, наполнявшее их изнутри. Ахнув, она попыталась освободить руки, но вдруг поняла, что не может этого сделать. Ее ладони будто срослись с ладонями статуи.

Это продолжалось всего секунду. Но за эту секунду сердце девушки сделало резкий кульбит, а все тело прошиб липкий пот. Сказать, что она испугалась – это ничего не сказать.

- Вот и все, - Имира коротко хлопнула в ладоши. – Спускайся. Ты прошла испытание и стала послушницей начального уровня.

Ленси с трудом сползла с лестницы на ватных ногах и осела на последней ступеньке. Ее всю трясло.

- Что это было? – прошептала она трясущимися губами.

- Твое посвящение. Все послушницы проходят через него, прежде чем начнут обучение.

- Статуя ожила? Она потеплела…

- Нет. Это всего лишь магия. Но магия жизни.

Имира объяснила, что в этом же зале послушниц учат управлять своим даром. И что теперь в обязанности принцессы будет входить уборка в загонах для анкров.

- Приступишь завтра с утра. Только будь осторожна, близко не подходи и не вздумай кормить с рук. Не хочу, чтобы ты осталась без пальцев.

- Анкры? – Ленси подумала, что ослышалась. – Но как? Откуда они у вас?

Анкры водятся только в Ламаррии и подчиняются только даргам! Причем не всем подряд, а лишь тем, кто родился с ними в одном клане.

Матушка Имира едва заметно поморщилась.

- Все, что тебе нужно знать, я уже сообщила.

Девушка опустила голову, принимая ее слова.

***

…Этой ночью Валенсия не спала, обдумывая последние события. И где-то в глубине души понимала, что матушка Имира права. Она должна научиться контролировать свои новые силы. Научиться пользоваться ими.

К тому же… Ее ведь действительно никто не ждет.

Если слухи о перевороте правдивы, то отец сейчас слишком занят, чтобы думать о младшей дочери. Она должна сама справиться со своими проблемами.

А Роннар…

Каждый раз, стоило лишь подумать о нем, как сердце тоскливо сжималось, а в горле появлялся комок.

Валенсия гнала эти мысли. Но они были сильнее ее. Они возвращались вновь и вновь, особенно под покровом ночи, когда она лежала, одинокая, в своей холодной постели, слушая тихое посапывание Эмле. Она вспоминала тот поцелуй на Балу, когда император перед всеми объявил ее своей женой. Обжигающее прикосновение его рук, и то, с какой завораживающей медлительностью он смаковал ее губы…

А потом просто выгнал. Даже не удосужившись объяснить, в чем она провинилась.