Трофей драконицы

Вот только в этот раз я только растревожила «осиный рой», так как с каждым движением зуд становился все нестерпимей, так что уже даже пот стекал по моему лицу, но желанное освобождение не наступало. Я также принялась руками ласкать грудь. Расшнуровав лиф и не прекращая скольжений по гладкому дереву, я щипала сама себя за соски, нажимала на них ладонями, пыталась достать языком, чтобы лизнуть.

И в этот момент перед моим мысленным взором возник образ черноволосого красавца. Я представила, что это его тело находиться подо мной. Что это его руки и губы ласкают меня, а между ногами елозит упругий член. Дыхание мое участилось, легкие пульсирующие волны устремились в разные стороны от свода между нежных лепестков моего женского естества, от крохотного бутона чувственности, даже случайное касание к которому мгновенно возбуждало во мне безудержное желание близости. Но – с кем?! Я была одна, в этой прохладной полусумрачной комнате, изнывающая от мучающей меня жажды, погруженная в пучину грез, теперь – еще и в бездну мечтаний о незнакомце, даже лица которого не рассмотрела толком. Но чувство зова, внезапно возникшее при виде его, зажгло во мне какой-то огонек, постепенно все разгорающийся, словно от дуновения ветра.

И как же мне было тоскливо и одновременно радостно, когда, всеми силами воображения представив, что да – это он проникал в мою плоть, это с ним я вступила в сладостную схватку, – вдруг взорвалась ярчайшей вспышкой экстаза! Крепко зажав подлокотник между ногами, замерев в таком вот положении, я несколько раз содрогнулась, а потом бессильно упала в кресло, сжавшись в комок.

После всего немного отдышавшись, приведя в порядок прическу и одежду, я встала с кресла и двинулась к двери. Повернув ключ, я осторожно выглянула наружу. Ханна все так же пребывала на своем обычном месте – возле огромного глиняного горшка, в котором цвела бегония. Наша старая служанка любила смотреть на скалы, сидя на специальной скамеечке.

– Все, можешь продолжать свою работу, – смущенно улыбнулась я старушке. И хоть она и не могла расслышать, что я ей сказала, меж тем понимала меня даже по губам.

Согласно кивнув головой, Ханна поднялась со своего места и, расправив фартук, пошла в библиотеку, чтобы также «замести» следы моего преступления – я была благодарна этой женщине за то, что она безропотно понимала все.

– Итак, о чем мы говорили, прежде чем ты… – и мама хмыкнула, подмигнув папе, -… убежала по срочным делам?

– Я восхищалась своей пещеркой, – залпом осушив стакан с водой, я плюхнулась на мягкий стул, оперевшись на него спиной.

– А также о том, что виконт де Альбе…

– Вот о чем я хотела спросить, – перебив матушку, я поставила точку в ее разглагольствованиях насчет навязывания мне жениха. – А что за поместье, в парке которого расположен огромный фонтан с высокими струями? Оно расположено у самой черты гор. Кто его владелец?

– С какой стороны ты летела к Оранжевой гряде? – спросил отец.

– С южной. Там еще дом с тремя башнями, на центральной – развевается флаг розового цвета.

– А, это барон Ланье. Помнишь, Гризельда, – обратился он к маме, – в прошлом году ты спрашивала леди Мари о каких-то восковых фиалках, цветущих в ее саду?

– Ах да, припоминаю, – оживилась мама. – Баронесса вплела несколько бутонов в свою прическу, и, несмотря на невзрачное платье, сшитое по старой моде, это вызвало настоящий фурор. Все сначала подумали, что цветы искусственные, но когда узнали – что только утром сорваны в саду и не увяли даже до полуночи, вмиг захотели заиметь несколько кустиков себе. Ну и я в том числе, разумеется. Я спрашивала Мари, не могла бы она продать мне свои фиалки.

– Ты настоящая модница. И что ответила тебе баронесса Ланье?

– Конечно же, она согласилась. Вот только, после бала, я сразу же забыла о своей просьбе, и только теперь… А что, Бэлла-Роза, тебе приглянулись цветы? Ты их видела, да? Ведь Мари говорила, что они высажены так, что, вместе с зеленой травой газона создают красочное панно. Эти фиалки насыщенного бордового цвета, но Мари рассказывала, что есть еще и голубые, и розовые. Наверное, красиво?

– Нет, я не видела цветов, – сказала я. – И если они где-то и цветут, там, внизу, то как бы мне их увидеть с высоты птичьего полета?

– А и вправду, – вздохнула мама. – Тогда что?

– Что?

– Что привлекло твой взгляд, твое внимание, что ты решила спросить?

– Да просто так… Там, в глубине парка, красивый фонтан, и мне стало интересно – а что если бы и нам создать такой же?

– И это все?

– Да…

– Думаю, нам будет достаточно и пещерных озер, – сказал отец. – А вот фиалки… Если ты хочешь, Гризельда, – обратился он к маме, – мы можем отправить к Ланье садовника, чтобы он приобрел для тебя пару кустиков.

– Но я бы хотела поехать сама, – возразила она, – чтобы выбрать расцветки. А вдруг есть белые? И вообще, как поговаривают, в поместье Ланье изобилует причудливая флора. Кроме цветов барон развел шаровидные кусты и карликовые деревья, а еще есть птицы… Ты знаешь, Филипп, что они имеют настоящую оранжерею, наполненную заморскими бабочками?